Ладья под пирамидой

Все это время Ахмед Юсеф не сидел сложа руки. Хотя он с самого начала входил в комиссию по спасению Царской ладьи, его непосредственная работа началась лишь после вскрытия траншеи и изъятия верхнего слоя циновок и веревочных узлов, то есть после того, как обнажился весь деревянный корпус большой лодки. Хаджа Ахмед занимался реставрацией древностей уже четверть века, но у него еще не было опыта в восстановлении старинных лодок, и фактически он ничего не знал о технике кораблестроения ни в древности, ни в наши дни. И в этом незнании он был не одинок. Двадцать пять лет назад морская археология являлась исключительно привилегией искателей сокровищ, которые занимались добычей золота древних индейцев с затонувших испанских галионов. О кораблестроении в до-римскую эпоху почти ничего не было известно. Сегодня многое в этой области изменилось, главным образом благодаря трудам морских археологов, таких, как Джордж Басс и Питер Трокмортон, разработавших методику подводных раскопок на опыте подъема погибших судов у мыса Гелидонья, таких историков, как Лайонел Кассон и Бьёрн Ландстрём, собиравших сведения о многих судах различных периодов, и таких реставраторов, как сам Ахмед Юсеф Мустафа, который путем терпеливых поисков, ошибок и находок стал специалистом по древним египетским судам и знатоком кораблестроения тех далеких времен.

Однако вначале Хадже Ахмеду пришлось почти полтора года после первого осмотра корабельной траншеи изучать все имеющиеся материалы по кораблестроению, читать и готовиться. А читать было, в сущности, нечего, особенно на арабском языке, но зато было предостаточно материала в виде рельефов и росписей на стенах гробниц и сотен маленьких деревянных моделей лодок, которые стали необходимой частью погребальной утвари в более поздние времена. Основная проблема, несмотря на обилие такого материала и необычайную точность исполнения всех деталей, заключалась в том, что этот материал почти ничего не сообщал о самом процессе кораблестроения. Лишь немногие рельефы, например, в гробнице вельможи Ти V династии, найденной в Саккара (смотри шестую главу), изображали довольно подробно строительство лодки, однако эти подробности можно было понимать и так и эдак, и они мало что давали. Только сегодня, после того как Хаджа Ахмед приобрел знания и опыт за время реконструкции Царской ладьи, мы можем правильно оценить рельеф в гробнице Ти, изображающий строительство лодки в те древние времена.

Хаджа Ахмед изучил все доступные источники со свойственной ему неторопливостью и методичностью. Но, несмотря на все свои знания, Хаджа Ахмед скорее мастер, а не ученый и, как большинство искусных мастеров, прежде всего сугубо практичный человек. Похоже, знания приходили к нему главным образом через его руки с широкими и почти квадратными кистями, но деликатность и мягкость их прикосновения можно оценить даже по той осторожности, с какой эти руки наливали гостье стакан мятного чая.

В конце концов Хаджа Ахмед понял, что только сами доски древней ладьи являются ценнейшим для него материалом.

Разрешить головоломку можно, лишь сопоставляя и соединяя их, ощупывая каждую часть деревянного судна собственными руками; только тогда можно понять, как они состыковываются.

Тем временем он изучил все, что мог, относительно конструкций деревянных судов. В нильских мастерских Ма’ади, южнее Каира, и в Александрии, крупнейшем египетском средиземноморском порту, он наблюдал за строительством всевозможных судов: простых гребных лодок, удлиненных барок, которые так легко скользят по Нилу под латинскими парусами при северном ветре, и больших, пузатых барж «дахабийехс» с обрубленным носом и кормой, перевозящих пассажиров вверх и вниз по реке. Он порой участвовал в работе корабелов и, когда наконец понял суть их ремесла и обрел уверенность, сам построил много моделей нильских лодок в масштабе один к десяти; ныне они выставлены в музее. Между лодками, которые он изучал, и Царской ладьей, ожидавшей его в погребальной траншее, существовало одно огромное различие, но это поняли гораздо позже.

Подъем из траншеи

В конце июня 1955 года доктор Искандер завершил свою работу по консервации и извлечению верхнего слоя тростниковых циновок, но археологический сезон заканчивался. Египетское лето вступило в свои права на пустынном плато. Внутри корабельной траншеи влажность была намного выше сухой атмосферы снаружи, а температура — намного ниже. Поэтому решили снова изолировать ладью в траншее на весь жаркий период, который длится здесь примерно до конца нашей европейской осени. Наконец, в декабре деревянные щиты были убраны, и Хаджа Ахмед установил над траншеей придуманные им устройства для подъема из нее частей ладьи. Эти довольно простые устройства представляли собой деревянные щиты, подвешенные непосредственно над местом работы на канатных блоках, что позволяло поднимать или опускать их на нужную глубину, не прикасаясь к деревянной обшивке Царской ладьи.