Ладья тёмных странствий. Избранная проза

Откидывается на спинку стула, засыпает.

Скрежет перетираемой цепи. Неподвижный капитан. Трепетание флажков.

Полминуты сна, и Дональдо, вскочив, делает подобие зарядки. Бегает, высоко подкидывая колени.

ДОНАЛЬДО: Увеличить производство погон, орденов и лопат. Сочинить гимн «Родные угодья».

5-й (Дональдо): Эй, господин хороший, кинь что-нибудь пожрать!

ДОНАЛЬДО (подходит к 5-му, удивленно): Ты не знаешь, как зовут твою мать?

5-й (скороговоркой): Я – сирота, меня нашли в мешке под забором около помойки вблизи свалки дождливой ночью проклятого года.

ДОНАЛЬДО (с вибрирующей модуляцией голоса): Ведь это я твоя мать.

5-й: По шляпе ты вроде бы женщина, а одета – того, извините… как самец.

ДОНАЛЬДО: Я – отец и мать всех живущих на моих угодьях, картинки которых тебе известны по книге «Родная азбука». Помнишь, луга и поля…

5-й:…реки и горы, цветущие сады и нивы…

1-й (едко):…дубравы и рощи…

ДОНАЛЬДО:…и полезные ископаемые!

2-й: Ничего не забыли?

5-й: Ах, да! И кропотливый народ в нацкостюмах!

6-й: Ум, честь, равенство, братство…

ДОНАЛЬДО: Молодец, сынок!

5-й: И свобода.

ДОНАЛЬДО: Как тебя зовут? (Достает книжку.)

5-й молчит.

ДОНАЛЬДО: Хочется свободы?

5-й: Хоть я и свободен, но хотелось бы свободы побольше!

ДОНАЛЬДО: Дружок, чего же? Летать, плавать? Это недоступно и мне! Да и занята я, столько дел. Я должна наладить бухгалтерию, историю, всевидящее око… ибо сыны других матерей не спят…

5-й: Скажи, ма, если всех вас собрать и… того… к стенке?

ДОНАЛЬДО: Обожаю наивность. Если всех нас к стенке, малыш, дети передерутся. Ведь вы путаете сиську с дерьмом.

5-й: Или наоборот.

ДОНАЛЬДО: Мать, к тому же, беззащитна. Вот ты бы согласился стать моим третьим глазом?

5-й: Рыцарем идеи?

6-й: Я бы согласился.

ЛЕНА: Папа, 6-й уже зачислен, он и плюёт дальше всех.

ДОНАЛЬДО: Поздравляю. (Пауза. Дональдо оглядывает всех и зрителей тоже.) Теперь пора знакомиться с моими угодьями, заскучали, наверно.

1-й: Чего здесь весёлого?

ДОНАЛЬДО: Прогуляемся. У меня есть живописные места, есть, где искупаться, есть где и рыбку половить. (Раздаёт крохотные рюкзачки, панамки.) За мной, дети! (Шагают на месте 15–20 секунд.) Ух, устал. Скоро в долине ручей… (Фонограмма: шум ручья.)…там пасутся овечки… (Дудочка.)…и надо полюбоваться прекрасным пейзажем. (Присаживаются на 5 секунд, встают.) Жарко, надо пить воду. (Пьют из фляг. Показывая на ходу вверх.) Какие изумительные облака! (Цепные молчат. Дональдо повторяет с угрожающей вопросительностью.) Необычайные облака!?

ЦЕПНЫЕ (сутулясь, угрюмо): Облака…

Шагают на месте.

ДОНАЛЬДО (неопределённый жест): В том домике умер, как и родился, великий поэт, прославивший меня и мои угодья. Правда, умер он от голода, но… (Патетически.)…память о нём вечно в моём сердце!

Идут на месте дальше.

ДОНАЛЬДО: Взгляните, дети, на… чудо, на эту красавицу… (Игриво прыгает, изображая «зайку».)…сколько поэзии в моих лесах…

ЦЕПНЫЕ (нестройно):…в моих лесах.

ДОНАЛЬДО: Пошёл дождь, не простыть бы! (Раскрывает невидимый зонт.) А вот здесь, на этой поляне, была великая битва за мои угодья. (Печально.) Сколько сынков закопано мною… смотрите, какая жирная пшеница, это всё они… они стали хлебом, и мои другие детки этот хлеб ам-ам с изюмом, с хреном… О! какая непреходящая истина… (3 секунды плачет.) Мудро сказано в инструкциях: жизнь прожить – не площадь перейти. (Задумчиво.) Да, моя жизнь! Удивительная, странная, сытная… э-э… воплощающая в себе понятия плодородия, любви, являющая собой символ… символ… (Тихо.)… м-да, свободы. (Автор не возражает против записи на магнитную пленку длинных монологов и воспроизведения их по ходу пьесы.)

6-й: Мамуля, есть предложение вернуться.

ДОНАЛЬДО: Кого-нибудь, конечно, волнует вопрос: кто дал мне власть бросать своих детей на алтарь? Сие от закона мироздания, от неба и огня, от воды и земли, от Умного Дяди, что является мне по ночам и шепчет, шепчет, шши, шшии, приказы и советы, наставления и циркуляры. Это всё он: он везде, разве не слышны его шаги, скрип его портупеи, дыхание…

5-й: Сказки бабушки Фени.

ДОНАЛЬДО (устало): Сказки, милый друг, правдивее были.

5-й: Кто может доказать, что человек дешевле залежей глинозёма?

КАПИТАН: Я!