Ладонь, расписанная хной

— О боже! Кажется, я должна это обдумать в компании брауни, — объявляет Пиху. — Где эти чертовы печенья с травкой? Последний раз я их видела на приставном столике, возле стойки администратора. Эта твоя Бюстина прибрала их к рукам, перед тем как раздеться перед художниками, Зоя?

— Во-первых, она не моя Бюстина. Я не лесбиянка, как вы уже видели на пляже.

— На пляже? А что случилось на пляже? — оживляются Аиша и Камия, успев забыть реплику Пиху про «измену».

— Это долгая история. Я вам потом все расскажу, не волнуйтесь, — вздыхаю я.

— Если бы Зоя была лесби, то не встречалась бы с какой-нибудь посредственностью, — выдает Таня, жуя печенье из мини-бара. Кажется, она решила наверстать упущенное за годы питания постными лепешками и отварными овощами. — Я бы ей этого не позволила. У нашей семьи есть честь и репутация, которые надо беречь.

Так. Кто бы ни подменил мою кузину этим существом, пожалуйста, оставьте как есть. Эта мне нравится гораздо больше!

— Ну что? — Аиша вскакивает и отряхивает юбку от воображаемого мусора. — Раз уж Пиху потеряла свои брауни, я скоро получу развод, Зоя скоро превратится в парию, а Таня стала… есть… Девочки, предлагаю отпраздновать наше коллективное падение. Может, выпьем и потанцуем? Потому что день рождения Зои никто не отменял!

Точно! Об этом-то я уже успела позабыть.

Мы вваливаемся в гостиную, и Пиху, которой никогда не хватало терпения, вперивает в меня требовательный взгляд.

— Да, раз уж я напрасно потратила все эти евро, по восемьдесят четыре рупии за чертову штуку, кстати, то надо эти траты оправдать! МУЗЫКУ! — Пиху достает телефон и включает динамики.

«Муни бэднам гуи…»

А вот это — песня, достойная девичника: болливудская, разнузданная и такая заводная! Ноги под нее сами просятся в пляс! И не только ноги, и не только в пляс!

Моя свадьба пока в силе, и отменю ее я самым цивилизованным образом, завтра, в Бомбее. Но сейчас, здесь, среди подруг, выпивки и музыки, все это может подождать. Мой телефон, брошенный на крыльце, разражается серией яростных звуков, как сломанная детская игрушка. Интересно, кому это я так понадобилась? Мне ни до кого нет дела! Кто бы это ни был, пусть подождет.

«Занду балм гуи, дарлинг тер люи…»

С лужайки доносятся сразу три голоса в унисон, а затем раздаются торопливые шаги, как будто кто-то обходит коттедж с другой стороны, чтобы выйти к входной двери.

— Вот! Шейла-диди должна быть здесь!

БАХ!

Тяжелая незапертая дверь с оглушительным грохотом распахивается, ударяясь о белую стену. Наши тела и руки застывают там, куда их занесло в безудержном танце.

Нет. Нет. НЕЕЕЕЕТ!

Вот и пришел конец моей жизни. Раньше, чем планировалось.

Они все здесь. До единого.

ГЛАВА 21 КОНЕЦ МОЕЙ ПРИВЫЧНОЙ ЖИЗНИ

Вам когда-нибудь снились кошмары, где вы стоите совершенно голыми и на вас таращится весь мир? Вы просыпаетесь и облегченно вздыхаете, поняв, что это был лишь сон. Со мной только что случилось то же самое. С той разницей, что все происходило в реальности и мне посчастливилось остаться в одежде.

В моем кошмаре наяву двойные двери одним мощным движением распахиваются, и в качестве расплаты за мои прошлые грехи, пятна на карме или злоупотребление углеводами появляются члены моей семьи. Один за другим. А за ними виден бывший потенциальный жених моей кузины, он же более чем потенциальный мой бойфренд Арнав, судорожно жестикулирующий руками, указывающий то на телефон, то на меня.

А посреди всего этого стою я, с вывалившимся из-под короткой и внезапно ставшей очень тесной майки животом и в весьма двусмысленной позе зажигательного танца.

О боже! Грязные танцы и алкоголь, и все это на глазах у старейшин семьи. Слова «Муни баднам» подхвачены раскатистым припевом, но умница Пиху успевает выключить песню. Видимо, мое тело никак не может привыкнуть к самой идее движения. Дядюшка Балли глубоко затягивается сигарой, а потом разражается гулким кашлем, звучащим особенно зловеще в повисшем молчании.

Какого черта они все здесь оказались?! Это же Алибаг, рай на заднем дворе Бомбея, они могли приехать сюда в любой другой отель и когда угодно. Так почему сейчас и именно сюда?! Неужели мне не суждено вырваться из-под их надзора хотя бы на один вечер?

Первой приходит в себя мама.

— Ах, Зоя-бита, здравствуй. Прости, что так свалились тебе на голову. — Потом она поворачивается и обращается к дядюшке Балли: — Давай немного отдохнем, а потом продолжим поиски Шейлы-диди.

Поиски Шейлы Бу? Мы с девочками обмениваемся потрясенными взглядами.

— Эээ, прошу прощения, но что происходит?

Из-за маминой спины выходит папа и откашливается:

— Видишь ли, Шейла-диди исчезла.

— Как исчезла?!

Недавний танцевальный запал превращается в ужас. В нем ощущается примесь еще одного чувства. Кажется, это надежда.

— Она ушла из дома еще вчера вечером и не вернулась, — говорит папа, и я замечаю, каким уставшим он выглядит.