Лагарп. Швейцарец, воспитавший царя

Дело в том, что вплоть до раннего Нового времени представление об альпийских горах в культуре было совершенно иным: они воспринимались как место, где жизнь подвергается ежеминутной опасности. Еще в начале XVIII века в «Универсальном словаре всех наук и искусств» И.Г. Цедлера подчеркивалось, что Альпы в подавляющем большинстве своих проявлений враждебны человеку и должны внушать ему страх[34] – большая часть их пространства абсолютно непроходима, живущие в Альпах люди беззащитны перед горными стихиями (лавинами, бурями) и даже переходам через горы угрожают постоянные обвалы, а также нападения диких зверей и птиц, вплоть до … драконов[35]. Если таковы были научные представления, то в народном сознании Альпы являлись обиталищем злых духов: их угрозы слышны были в завывании ветра, их злоба вызывала внезапное обрушение скал, подъем воды в горных реках и сход снегов, а иногда и рассыпание на части целых гор, погребавших под собой деревни с людьми. И даже столь сравнительно безобидные явления как причудливое горное эхо или потерю ориентиров в горах связывали с проделками духов. Источником этого являлся первобытный страх, изначально присущий человеку перед силами природы. Остатки таких представлений присутствуют в современной культуре[36]: эту роль исполняют, в частности, широко известные праздники в альпийских областях (нем. Krampuslaufen) на Масленицу или в канун Дня св. Николая, то есть 5 декабря, когда люди, наряженные в резные раскрашенные маски из дерева (нем. Larven) и одетые в шкуры животных или солому, изображают шествия различных злых духов – обычай, который, возможно, происходит еще от аламаннских традиций, служивших преодолению древних страхов[37].

Но XVIII век открыл новое восприятие горной природы. Тогда впервые столь широким потоком в Альпы отправляются ученые, художники, писатели и поэты. Количество путешественников, которые в той или иной форме оставляли описания этого региона, росло уже начиная с XVI века[38]. Так, первым живописцем, который сделал горный пейзаж существенной частью содержания своих картин, создавая его на основе собственных впечатлений от Альп, был знаменитый нидерландский художник Питер Брейгель-старший – представитель Северного Возрождения, совершивший в 1550-е годы большое путешествие для знакомства с итальянским искусством, а для этого дважды пересекший Швейцарию. Уже на его картинах можно заметить, что горы олицетворяют не только преграду и стихию, перед которой человек ничтожен, но и воплощают определенный Божественный замысел.

Однако именно в XVIII веке число естественнонаучных или художественных изображений Альп достигло своего рода «критической массы» и стало важным явлением культуры. Важным побудительным примером стала деятельность ученого-естествоиспытателя из Цюриха Иоганна Якоба Шойхцера: который в 1705–1707 годах издавал в родном городе еженедельную газету, где помещал исследования о природе Швейцарии, преимущественно на основе собственных путешествий в горы (характерно, что одновременно ему приходилось бороться и со «сказками» о местных духах[39]). При этом швейцарские Альпы он рассматривал как «воспроизведение всего тварного мира в меньшем масштабе», подчеркивая их богатство и призывая к их изучению и наблюдениям не только представителей различных наук, но и всех, кто там живет в окружении природы[40].

Но настоящим символом нового восприятия гор стала небольшая поэма «Альпы», написанная в 1729 году Альбрехтом Галлером и завоевавшая колоссальную популярность в эпоху Просвещения. Галлер происходил из одной из влиятельных городских фамилий Берна (местных «патрициев»), но выбрал для себя профессию врача. В 1728 году он предпринял путешествие в Альпы для изучения флоры, и в особенности лекарственных растений (впоследствии он совершит и издаст отчеты о еще семи своих горных экспедициях). Именно собственные живые впечатления, в которых соединились философские размышления, поэтические образы и ученые заметки естествоиспытателя, вдохновили Галлера сочинить поэму об Альпах. В 1732 году она вошла в его сборник «Опыт швейцарских стихов», получивший широкую известность, неоднократно переиздававшийся и переведенный на другие европейские языки (по мнению Иоганна Вольфганга фон Гёте, Галлер тем самым заложил основы швейцарской «национальной» поэзии)[41].