Лагерная учительница

Председатель ФСК Кывалев был непобедим потому, что на своем поле он всегда не дорисовывал одного катера, занимавшего всего одну клеточку. И сколько ни палил министр внутренних дел, сжигал все авианосцы, крейсера, миноносцы, катера, но один катер всегда оставался. Попасть в то, чего нет, невозможно. И только тогда, когда у Коликова загорался последний корабль, Кывалев быстро дорисовывал у себя на свободной клетке катер. Проиграв, Коликов брал Кывалевский листок, разглядывал его поле, испещренное разрывами снарядов, и с сожалением говорил о той клетке, где был только что нарисован катер:

— Как я хотел долбануть в эту клетку, дурак, не стал! Ну, ничего, в следующий раз я тебя непременно расшлепаю… — огорченный министр внутренних дел не слушал Черномордого, который вопрошал:

— Какие еще предложения?

И вдруг снова проявился руководитель внешней разведки.

— Есть у нас товар, который вне конкуренции во всем мире! — веско заявил он. — Во всем мире, все, кто работают в этом бизнесе, даже не русский товар выдают за русский!

Шелест прошел по залу заседаний: неужели такое существует? Может ли такое быть? Можно ли поверить? Но произнес такие слова не Зюганов, не Жириновский и даже не Бабурин, а главный разведчик России. Значит, что-то такое есть. Что? Что это такое? Неужели спасены? Шепот, шелест, шорох стоял над широким и длинным столом.

— Что же это? — не выдержал Чубатый.

Все замерли, ожидая ответа.

— Наши проститутки!

«Ах, как верно! — выдохнул кабинет министров. — Мы о них забыли!»

— И что из этого? — спросил Чубатый.

— Думайте, анализируйте, мое дело информация! — снова растворился главный разведчик.

Наступила тишина. Все чувствовали, что созревает великая идея России, та, о которой мечтал президент, ради которой он издал свой знаменитый взбудораживший все общество указ о поисках единомыслия в России.

— Эврика! — воскликнул Чубатый.

Все с завистью смотрели на него, думали: светлая голова, хотя и рыжая! Счастливчик! Всегда опередит!

— Как действуют процветающие народы? — важно заговорил Чубатый. — Они развивают то, в чем конкурентноспособны. Возьмите японцев. Что они делают?.. Они развивают ту промышленность, где они впереди: электроника, автомобилестроение, банковское дело! И все!.. И мы должны следовать этим мировым экономическим законам. Наше дело — проституция! Я сам читал, что иностранные проститутки у себя на Родине учат две-три русские похабные фразы, чтобы убедить клиентов, что они из России. Так их быстрее снимают… Вот она объединяющая российская идея! — воскликнул он. — Вот наш лозунг: весь российский народ в проститутки! Проституция — это слава российского народа!.. Мы подключим все каналы телевидения для пропаганды этой идеи, все газеты! Некоторые давно уж подключились к этому доброму делу! Мы строем поведем народ в Европу, в Америку, в Азию завоевывать этот высокооплачиваемый бизнес. И на этом пути мы обогатимся, вольемся в ряды цивилизованного мира, выбьем все козыри из рук оппозиции. Весь народ еженощно будет получать зарплату: отработал — получи, и как положено, сдай налог государству! Россия станет богатейшей страной мира! Да здравствует, проституция! Я уверен: Борисовна одобрит этот лозунг!

— Проститутки-то бабы, а как же мужики? — робко засомневался министр сельского хозяйства.

— Газеты надо читать! — оборвал его Чубатый. — Разве не слышал, что по миру ширится движением голубых. В США только по официальным данным голубых десять процентов, а в действительности значительно больше. Многие стесняются признаться. Мы разобьем это предрассудок! Накроем своими голыми жопами и Европу и Америку!.. Не откладывая будем готовить первый десант… Товарищ генерал, — обратился Чубатый к министру обороны, — приказываю завтра же бросить в армию лозунг: каждый солдат — голубой!

— Есть! — вытянулся министр обороны.

— Слушай второй приказ! Объявить среди демократических поэтов конкурс на лучшие слова для гимна воздушно-десантных сил под названием: мы голубые, как наше небо!

— Есть! — попытался щелкнуть каблуками министр обороны, но вышло это у него по-старчески неуклюже. Да к тому же он чуть не упал, задев носком сапога за ножку кресла.

— И готовьте воздушный десант кантемировцев в веселый город Амстердам. Я уверен, после этой операции перестанут звать кровавым нашего самого демократического генерала Овневича, а будут звать самым сексуальным генералом. Прикажите кантемировцам, как только они с танками опустятся на берега каналов Амстердама, то пусть тут же во все люки выставляют свои голые задницы. Пусть каждый прохожий гей бесплатно ими пользуется. Это будет десант рекламы наших голубых способностей!

— Есть! — гаркнул хрипло министр обороны.