Lai`a Gol

Джонсон немедленно представил Н'Кая и Сэлва на супружеском ложе и начал давиться хохотом ещё почище Сорела пятью минутами ранее. Джон тяжело вздохнул, нутром понимая, что ничем хорошим этот парад идиотов просто по определению закончиться не может. К сожалению, он оказался прав. Как бы в продолжение имевшей место беседы безутешная вдова, получившая очередной пинок от Эван (которая вовсе не была в восторге от того, что её тискают пусть и дружеские, но всё же мужские лапы), покачнулась и, сделав уже явно слишком широкий для вулканской женщины шаг, наступила на серый подол балахона одного из гробоносцев. Тот, рефлекторно дёрнувшись, охнул, и, естественно, наступил на подол идущего спереди. Собрат по гробовыносительному процессу пошатнулся и попытался сохранить равновесие, вцепившись в идущего рядом Ивана, в результате чего щит с возлежащим на нём и.о. трупа Сэлвом накренился на бок, и, несмотря на отчаянные попытки последнего удержаться в рамках пространства, отведённого для возлежания, с глухим стуком упал на сцену. В ту же секунду зал огласился цветистыми речевыми оборотами трупа, почему-то на русском языке. Впрочем, Сэлв быстро взял себя в руки. Сохраняя хорошую мину при плохой игре, он, не открывая крепко зажмуренных глаз, пошарил по сцене рукой, разыскивая потерянную при падении ритуальную свечу, не нашёл её и схватил то, что под руку подвернулось. Подвернулась деталь номер три, произведшая на Полански столь сильное впечатление, в результате чего андорское эротическое шоу бесславно почило в бозе двадцатью минутами ранее. Мельком оглянувшись на багровеющего сержанта, три лишних гробоносца прыснули в стороны, словно тараканы из-под веника, прячась за кулисы, поближе к своим, и отчаянно радуясь тому факту, что их личности так и остались загадкой для всех окружающих. Эван и Т'Ария прижались к Н'Каю уже по собственной инициативе, с ужасом глядя на перекошенную от боли физиономию Сэлва, весь вид которого мог служить живой иллюстрацией к древней аксиоме предков, гласящей, что «шоу должно продолжаться». Микки, всё так же продолжающая держаться за подол Тардового балахона, заревела в два раза громче прежнего, уже от искренней жалости к столь выразительно брякнувшемуся на пол «покойному отцу». Ничего не замечающие Лея и Совок продолжали в унисон завывать о заслугах покойного, не обращая внимания на странную возню за своими спинами и лишь недоумённо поглядывая в сторону зрительного зала, на первом ряду которого отцы-командиры из последних сил старались сохранить если не лицо, так хоть честь мундира. Собравшись с духом, Н'Кай мужественно сделал шаг по направлению к Совоку и Лее, как раз приступившим к зачитыванию заслуг усопшего перед кланом, упустив из вида тот факт, что рыдающая Микки, позабыв в своём горе о том, что в руках у неё не носовой платок, а подол траурного платья дорогой мамочки, сидит на полу и вытирает этим самым подолом слёзы. Намётанный на живую нитку подол серого балахона не выдержал векторного расхождения в силе крепких детских пальцев и резкого Н'Каева рывка к эпицентру событий, натянулся и с характерным треском лопнул, явив лицезрению всех присутствующих исподние порты ромуланца, купленные в ближайшем магазине нижнего белья. Ну, некогда ему было разглядывать, что на тех портах нарисовано, не собирался он их общественности демонстрировать, поносил и выбросил, и, вообще, что вы имеете против розовых зайчиков, господа офицеры?..

После того, как стих истерический хохот в зале, а злой, словно сто тысяч чертей, Полански вырвал из рук потрясённого Сэлва «похабень» и передал её немного повеселевшей андорской девочке, которая тут же радостно заявила Ка'Тори, что «немного клея, чуть-чуть краски — дедушка ничего и не заметит!»; на сцену вылез генерал Джонсон, вытирающий платком слёзы, и, разве что не икая от восторга, поинтересовался у похоронной команды, что же должно было последовать за похоронами. «Что-что! — мрачно ответил Ваня, стаскивая с головы черноволосый парик и вытирая им пот со лба. — Поминки!!!»

В повисшей тишине стало отчётливо слышно, как звонко припечатал на неизвестном общественности языке Литгоу, в полной мере осознавший всю глубину замысла вулканской группы.

— Отставить цирк! — громогласно приказал Полански, поднимая с пола за воротник бледного Сэлва. — На приёме будет вулканская делегация!.. Вы что, нашей смерти хотите???

— Никак нет, сэр, — печально ответила Лея и спрыгнула со сцены, прижимая к груди то, что ещё минуту назад гордо именовалось врекатрой.

Проходя мимо Литгоу, она вручила ему горшок и гордо удалилась в темноту зрительного зала, сопровождаемая мрачными товарищами по несчастью. Отодравшаяся, наконец, от братского плеча Алекс посмотрела им вслед с некоторым уважением. Повернувшись в её сторону, Джон не удержался и захохотал в голос — на подбородке младшей сестры отпечаталась красивая полковничья звёздочка.