После того, как вулканская группа присоединилась к грустным андорским аутсайдерам, счастливая Алина объявила выход земной группы. Безупречно поставленное и отработанное до малейших деталей шоу немного утешило старших офицеров и возродило в их душах определённую надежду на относительно благополучный финал этой затеи.
Сидящие на последнем ряду Лея и Ка'Тори мрачно смотрели друг на друга, подавленные столь оглушительным провалом усилий последних десяти дней. Двумя рядами ниже Галина Александровна утешала сидящую у неё на коленях Микки, которая, хотя уже и была великовата для подобных нежностей, слишком истосковалась по матери, чтобы спорить. Все прочие просто молча пялились в направлении сцены, недоумевая, что такого особенного все находят в этом трижды проклятом «Ривердансе», затасканном за последние триста лет до полного безобразия.
Двадцать минут спустя Ка'Тори поднял голову и посмотрел на Лею внезапно прояснившимся взглядом.
Час спустя в аудиторию, где вулканская группа готовила свою постановку, решительно постучали. Иван вопросительно взглянул на Лею. Та вяло махнула рукой, не отрывая взгляда от окна, за которым разминалась земная группа конкурсантов. Сэлв мягко отстранил руки Галины, которая энергично растирала ему шею каким-то обезболивающим гелем, спрыгнул с парты и, нога за ногу, поплёлся открывать дверь.
За дверью стоял бледный и решительный Ка'Тори, сопровождаемый тремя ребятами из андорской группы.
— Ребята, мы придумали новый номер, — безо всякого вступления начал он, пожимая Сэлву руку и перешагивая через порог. — Дело может выгореть, только для его осуществления нам позарез нужно два… нет, три… а лучше пять дохлых вулканцев!
— Согласны, — не раздумывая ответил уже побывавший в роли трупа (и, видимо, вошедший во вкус) Сэлв. — Но только с двумя условиями. Вулканцев будет шестеро, включая этого, — он кивнул в сторону смурного Н'Кая, подшивающего подол платья, — плюс Серёгин, и номер будет общим!
— Договорились, — быстро произнёс даже и не рассчитывавший на положительный ответ Ка'Тори. — Будет кому сыграть Арчера.
— Арчера? — мгновенно оживилась Лея. — А что ставим-то?
— Историческую постановку, — осторожно ответил Ка'Тори. — Мирные переговоры на Вейтане.
— На Па'ан Моакаре, — автоматически поправил его Совок.
— На Вейтане, — упрямо повторил Ка'Тори.
— На Па'ан Моакаре!
— Один чёрт, — мрачно прервала их спор Лея. — Всё равно за оставшиеся трое суток ни нам, ни вам ничего лучшего уже не придумать, а под выражением «историческая постановка» Полански способен схавать что угодно, тем более что времени на проверку у него уже почти не осталось. Кстати, Ка'Тори, почему именно мирные переговоры? Есть какая-то особая причина или ты просто открыл учебник истории на первой попавшейся странице?
— У меня… это… — Ка'Тори запнулся и покраснел. — Прадед мой эти переговоры вёл, ясно? Я всё про них знаю, даже то, что в учебниках не написано.
— Неужели? — улыбнулась Галина Александровна. — Какая удача! Я тоже лично знала человека, который вёл эти переговоры вместе с твоим прадедом, и он тоже рассказывал об этих переговорах много такого, что не вошло в наши учебники. Сравним показания?..
— Сравним, — Ка'Тори смущённо ковырнул носком ботинка лак на паркете, понимая, что собственная версия событий на Вейтане уже не прокатит, а если и прокатит, то вовсе не в том варианте, что планировался изначально.
— Ну ладно, давайте, выкладывайте ваши соображения, — вздохнула Эван, извлекая из сумки толстый блокнот и карандаш. — Времени почти не осталось.
Несколько часов яростных споров, разноязыкого мата и хохота произвели на свет новый сценарий. Роли в нём были распределены следующим образом:
— Ка'Тори — Шрэн;
— Серёгин — Арчер;
— Лея — Т'Пол;
— Совок — Совал;
— Н'Кай, Сэлв и Т'Ария — заложники;
— Эван — Хоши Сато (на самом деле она не летала на Вейтан, но кто об этом знает?);
— остальные андорские курсанты — коммандос из отряда Шрэна.
На том и порешили. Полански вяло пролистал представленный ему на суд сценарий, не нашёл в нём ничего предрассудительного и отправился спать, одарив напоследок Ка'Тори и Лею тяжёлым взглядом, чтоб не вздумали дурить. Сорела ознакомили со сценарием в самую последнюю очередь. Он долго листал блокнот, пробираясь сквозь дебри Леиного почерка, но так и не придумал, к чему придраться. Более того, у Леи сложилось совершенно отчётливое впечатление, что он и не собирается ни к чему придираться.