Лайриэйль Лайвджой

Интересно, сколько прошло времени? Или нет... Неинтересно.

Несколько раз кто-то стучал в двери, и те, что выходят в коридор, и те, что ведут на половину сестры. Я даже не повернула головы, все так же сидя в кресле и всматриваясь в темноту. Отсчет времени пошел только тогда, когда глубокая темень за окном, в которой мне было спокойнее, стала предательски редеть. Значит, уже утро следующего дня. Или послеследующего? Хотя, какая разница...

Хей:

Позавчера я была рассержена, мне надо было выпустить пар и успокоиться, поэтому был Ийвейс. Ласковый, нежный, послушный и очаровательно влюбленный. Главное, даже сейчас, став мужем, боящийся меня расстроить… хотя теперь избавиться от него будет несколько более затруднительно, чем от простого наложника. Значит этот страх меня расстроить, разочаровать, неудовлетворить все мои желания… он в нем потому что для него важна именно я, а не место возле меня.

Наверное я стала излишне сентиментальной, после этого балансирования… ну пусть не на грани жизни и смерти… хотя… убила бы меня бывшая подружка и даже не задумалась. Но ей это было и не надо, она же откровенно хотела меня подставить перед своими сообщницами.

Больнее всего было понимать, что если я подставляюсь чтобы защитить Дом и прикрыть мать и Майрэйлу, то старшая сестричка о таких мелочах, как мы с Рий, даже не задумывается. А Дом ей нужен не для того чтобы тащить на себе лямку ответственности, а чтобы наслаждаться властью…

И ради этого она была готова взорвать всю Венгу!

Странно, как это ей не удалось вырваться вместе с Вейтийланой и Мийрийнивой? Идеальная компания…

Понимание, что мы с родной сестрой по разные стороны баррикад освежающим ведром с холодной водой остудило мою голову. Как бы я не относилась к происходящему сейчас на Венге, как бы не презирала неизвестно откуда вылезшую Вайнгойрт с ее ежемесячной новой блажью, очевидно зависящей от женского цикла… Как бы не относилась к Хрийстиане… Я стараюсь вести себя в рамках закона, потому что за мной – Дом. За мной, за Рий, за Лайри…

А вчера мне было больно. Больно за Рий… Больно с Рий. Я чувствовала, как она страдает, чувствовала как она закрывается от всех, отгораживается… Но я ее близняшка. Мы почти единое целое, разделенное на пополам. И я ничем не могу ей помочь. Ей поможет только время…

Но просто ждать, смотреть как она страдает… Это выше моих сил. Так что вчера был Бэйн. Его физическая боль лечила мою внутреннюю.

Я приказала Дийку наблюдать, а сама полностью отдалась процессу… Я и плетка – мы были одно целое. Я врезалась в кожу Бейна, соприкасалась с ней, я хлестала его не только силой рук, но и силой своей боли… И еще до того как Дийк обнял меня сзади за ноги, чтобы остановить, я услышала как в комнате Рий хлопнула балконная дверь. Сестра вышла из своего замороженного состояния… Ей полегчало.

Рий:

За окном снова темнеет. Хорошо... второй раз встать с кресла получилось не сразу - голова кружилась, и тело не хотело слушаться.

Неудивительно - я просидела, глядя в никуда почти сутки. За все это время выпила пару бокалов вина и все. Нет, так не годится!

Я вовсе не собираюсь больше страдать и умирать от истощения из-за какой-то блудливой твари, бросившей свою госпожу при первой же возможности. Урок мне будет - НИКОГДА! Никогда больше. Ни один сученок не будет стоить дороже, чем одноразовая шлюха. Только так.

Надо взять себя в руки и пойти в душ… А потом поехать и оторваться как следует в борделе, в городе, где еще нет идиотских запретов!

Только почему-то не хочется…

Я все же пошла в душ и долго стояла под теплыми струями, позволяя им течь по лицу. Все это время я не плакала – много чести какому-то зверьку-предателю. Я и сейчас не плачу, это просто вода.

Потом пустила холодную, ледяную воду и стояла, пока не начала колотить крупная дрожь. Зато в голове прояснилось, ушел спазм, сжимавший горло, даже слабость как будто стала меньше. Растершись жестким полотенцем, я оделась и пошла к двери. И не успела ее открыть, как обнаружила на коврике очередную гадость.

- Ты еще что здесь делаешь? - гнев вспыхнул, как пожар в засушливом лесу. - Кто тебе позволил валяться под моей дверью? Отвечай, тварь!

Он еще и заснул тут, дрянь такая! Вскинулся, вскочил, но тут же рухнул на колени и смотрит на меня телячьими преданными глазами. Как это бесит, до скрежета зубовного! Не обманешь, гаденыш, больше я не попадусь в эти сети!

Жесткая пощечина едва не отбросила блондинистую куклу к стене:

- Отвечай!

- Госпожа… моя госпожа, я…

- Не смей! Разевать свой грязный рот! Я не «твоя» госпожа, понял?! – еще одна пощечина. – Пошел вон, раб, пока я тебя не…

- Госпожа! – он еще и перебивает, напрашивается?! – Госпожа, вам плохо? Я… вы… он не стоил вас, госпожа! Не надо из-за него… так…

- Что-о-о? Ты смеешь меня жалеть?! – от одной мысли стало дурно, и пожар ярости вспыхнул жарче. Это они ходят по дому и жалеют меня?! Шушукаются по углам, рассуждают, может, даже, хихикают?!