Ламентации

Но Уилл поскользнулся и с шумом плюхнулся в воду. Удивленные лица зрителей подернулись рябью и исчезли, и Уилл погрузился в голубое безмолвие, не в силах ни вздохнуть, ни крикнуть. Вскоре он увидел, что сидит на дне бассейна, а на руках и ногах играют блики. Вдруг у ног его открылся люк. Уилл узнал раскосые глаза Полночного Китайца, тот ласково улыбался: все хорошо.

— Уилл! — окликнула Джулия.

Он увидел маму в желтом платье с набивным рисунком и жемчужных сережках. Ее окружало сияние, и Уиллу почудилось на миг, что он попал в рай. Закрыв глаза, он услыхал голос одного из близнецов, — значит, или все утонули, или никто не утонул. Уилл приоткрыл один глаз и встретился взглядом с Маркусом.

— Он будет жить? — спросил в тревоге Маркус.

— Да, все будет хорошо, — шепнула Джулия.

— Так он не умер? — разочарованно протянул Джулиус.

— Я живой, — сказал Уилл.

Вдруг в дверь каюты постучали, Джулия открыла. Заглянул капитан, без парика и блесток, но в прозрачной набедренной повязке, измазанной голубой краской.

— Как наш больной? — поинтересовался он.

Джулия и Говард повернулись к Уиллу, но тот отпрянул при виде своего мучителя.

— Уилл, отвечай капитану, — велел Говард.

— Спасибо, хорошо, — холодно сказал Уилл.

— Уилл… — Говард повернулся к капитану с виноватой улыбкой: — Он не в себе.

— Я здоров, — сказал упрямо Уилл.

— Сынок, поблагодари капитана, — ласково сказала Джулия. — Он тебя спас.

— Нырнул на дно и вытащил тебя, — добавил Говард. — Ты ему обязан жизнью.

Уилл распечатал пачку Розиной бумаги с водяными знаками и написал бабушке письмо, первое из множества. Оно было отправлено из Гибралтара.

Дорогая бабушка!

Я чуть не утонул, пока мама с папой играли в карты. А капитан ходит в юбке.

Целую, Уилл.

В последнюю неделю плавания Ламентов пригласили на ужин за капитанским столом. Уиллу не хотелось идти, но, увидев, как готовятся к выходу родители, он смягчился. Говард был в черном костюме и галстуке, Джулия — в красном бархатном платье. Самая красивая пара на корабле, казалось Уиллу. Для близнецов ужин оказался тяжким испытанием; они не съели ни кусочка и затеяли под столом драку. Они лягались и орали, когда Говард потащил их на палубу проветриться. Через миг Уилл увидел в иллюминатор, как папа гонится за ними по пятам.

Между тем капитан разговорился с Джулией. Чем больше Уилл на них смотрел, тем меньше ему это нравилось. Когда мимо опять пронесся Говард, Уилл вмешался в разговор.

— Мой папа бегает по палубе, — сказал он. — Не хотите его арестовать?

Позже, перед сном, Джулия принялась отчитывать Уилла за грубость, тот надулся и отвечал неохотно.

— Уилл, поговори же со мной, пожалуйста, — просила Джулия.

Уилл воспользовался этой минутой, чтобы высказать все, что у него на душе.

— Почему мы все время переезжаем?

— Не все время, сынок.

— Бабушка так сказала.

— Может быть, мы переезжаем чаще других семей, — согласилась Джулия. — Вспомни, как папа говорит: «Ламенты всегда в пути».

Уилл насупился.

— И везде мне придется смотреть за близнецами?

— Конечно. В семье все заботятся друг о друге, — сказала Джулия. — А в семье путешественников — тем более.

Уилл задумался.

— Как же мне найти друзей, если я вечно переезжаю и смотрю за братьями?

— В Англии у тебя будет замечательный друг, обещаю.

Но едва Уилл закрыл глаза и задышал ровно, Джулия дала себе слово никогда больше не бросаться обещаниями. Поднявшись, она увидела, что Маркус еще не спит.

— Мамочка, а когда я умру? — спросил он.

— Ты будешь жить долго, Маркус, очень-очень долго.

— Сколько? До скольки лет?

— Не знаю точно, Маркус.

Джулия поймала испуганный взгляд Маркуса: его страшила неизвестность. Может быть, поэтому он и тянулся к Джулиусу, не знавшему сомнений.

Джулия пригладила Маркусу волосы, подоткнула одеяло.

— Ты будешь жить до ста лет, Маркус. Люди станут путешествовать на реактивных аппаратах и летать в отпуск на спутники Юпитера. А роботы будут подавать нам чай и мыть посуду.

— Сто лет! Здорово! — Маркус повернулся на другой бок и закрыл глаза.

Джулия застыла не шевелясь. Дала себе слово — и через две минуты нарушила! Лишь ради того, чтобы уложить ребенка спать.

Саутгемптон

Хмурым, ненастным днем Ламенты прибыли в порт Саутгемптона. Дождь, промозглый ветер и стылое небо встретили пассажиров «Виндзорского замка». Уилл разглядывал толпу неуклюжих людей, прятавших подбородки в воротники мокрых твидовых курток и плащей, — натыкаясь друг на друга в клубах сигаретного дыма, они хмурились и бормотали извинения. Уилл с тоской оглянулся на корабль-великан.

Говард ловил такси, а остальные ждали на груде чемоданов.

— Тебе понравится в Англии, — сказала Джулия Уиллу, будто чувствуя его разочарование — или свое собственное.

Глядя, как спускаются по сходням последние пассажиры, Уилл мечтал остановить время, чтобы они повернули вспять, скинули плащи, надели купальные костюмы и вновь уселись в шезлонги, за карточные столы, вернулись к метанию колец, волейболу и недочитанным романам.