Лампатата'

Лампатата, бледный и подавленный, сидел на диване перед телевизором, и пытался смотреть остросюжетный фильм на русском языке. Сидел он в напряжённой позе, готовый вскочить при любом подозрительном звуке и забиться, как загнанный заяц, в отведённую ему комнату. С трогательного (для нашего героя) момента прощания с родителями прошло четыре дня, и за это время не произошло ничего, что было бы достойно внимания.

– Как это ничего не произошло? – нервно встрепенулся наш герой. – А самолёт? Аэропорт, чужая страна, стресс каждый день, всё новое и непривычное, этого вам мало?

– Послушай, – примирительно ответили мы Лампатате, – кому это интересно читать? Сколько людей попадало в такую ситуацию, и сколько ещё попадёт?

Это была не первая его настойчивая попытка поделиться своими, как ему казалось, особенными переживаниями и наблюдениями после пережитого им потрясения. Сначала наш герой попытался излить душу знакомым, к которым приехал, потом родственникам, подругам, и даже нам, но неизбежно натыкался на стену. Знакомые поддакивали и сразу же переводили тему, приговаривая «ничего, освоишься», а родственники и подруги интересовались всем, чем угодно, только не тем, что ему хотелось рассказать (нашу реакцию на его излияния мы, пользуясь правами авторов, деликатно опустим).

– Ну как, освоился немного? – Алекс спустился в гостиную, лениво кивнул приподнявшемуся на диване Лампатате и прошел на кухню к холодильнику.

Вопрос этот не требовал ответа, как уже успел убедиться наш герой. Первое время он честно пытался всем отвечать, но неизменно сталкивался с ничего не значащей вежливостью. От такого странного отношения Лампатата постоянно испытывал приступы паники и не мог понять, нужен ли он здесь кому-нибудь, принимают ли его в этом доме.

– Пиво будешь? – послышалось из кухни. Дверь холодильника хлопнула, и Алекс так же лениво вернулся в гостиную, неся в руках две запотевшие банки пива.

«Видимо, дорогое», – судорожно подумал наш герой, невольно отодвигаясь вглубь дивана.

Алекс поставил банки на стол, плюхнулся на диван, затем с шипением открыл одну банку и сказал:

– Угощайся, если хочешь.

Лампатата, в который за эти несколько дней раз, угодил в неприятную и непривычную для него ситуацию, и покраснел. Казалось бы, что может быть проще – скажи «спасибо», протяни руку и возьми пиво. Однако он не мог предугадать, к чему всё это может привести, ведь Алекс не был знакомым нашего героя, до этого он видел этого человека всего лишь несколько раз, и до этого дня не общался с ним один на один. Другими словами, наш герой не знал, что именно хочет от него этот человек.

– Бери, не стесняйся. – Алекс открыто посмотрел на Лампатату и кивнул в сторону второй банки. – Выпей немного и расслабься, а то сидишь как на иголках.

Наш герой послушно взял банку, но вместо того, чтобы её открыть, стал вертеть банку в руках. Ситуация опять уводила его туда, куда он пока не был готов идти. Алекс внимательно наблюдал за Лампататой, но хранил молчание. Со стороны можно было подумать, что он не обращает никакого внимания на странное поведение нашего героя, но на самом деле Алекс, потягивая пиво, размышлял о странностях всех недавно приехавших. Ничем не выдавая своих мыслей, он всем своим видом показывал нашему герою своё расположение, и Лампатата, почуяв неладное, поспешно сказал «спасибо» и открыл банку. Ему одновременно хотелось двух вещей: чтобы Алекс ушёл обратно в свою комнату и чтобы он остался, так как наш герой после переезда панически избегал оставаться один.

– Вадим мне сказал, что вы завтра в агентства пойдёте? Может быть, тебе повезёт, сразу на работу устроишься, – попытался подбодрить нашего героя Алекс, втайне предвкушая очередную странную реакцию на свои слова.

Лампатата не обманул его ожиданий. Он поперхнулся и промычал что-то нечленораздельное, очевидно, в знак согласия. Алекс прекрасно понимал, что новая жизнь пугала нашего героя, однако это не помешало ему задать ещё один каверзный вопрос.

– Наверное, Вадим тебе уже говорил, что здесь нужно больше полагаться на самого себя, чем на других?