Ландшафты мозга. Об удивительных искаженных картах нашего мозга и о том, как они ведут нас по жизни

Наиболее сложную проблему для человеческого мозга представляет отображение жизненно важных концепций времени и чисел. Вспомните, что в нашем мозге нет карт времени и чисел. Поэтому мы вынуждены в значительной степени опираться на письменную информацию и устройства. Там, где мы не можем прибегнуть к посторонней помощи, мы используем поэтические решения. Мы применяем аналогии: время сравнимо с расстоянием в окружающем нас пространстве. Наш мозг способен гибко соотносить точки во времени с точками в пространстве (например, прошлое находится слева, а будущее справа или прошлое позади, а будущее впереди), что позволяет использовать пространственные карты для рассуждений о времени и для его отображения. В рассуждениях о числах мы тоже применяем аналогию между количеством и пространством. Эти параллели позволяют нам достаточно легко думать и говорить о времени и числах. В использовании аналогий в таком ключе поистине замечательно то, что они превращают наши слабости в нашу силу. Мы изумительно сильны в рассуждениях об окружающем нас физическом пространстве. И поэтому, если время и числа сопоставимы с пространством, мы способны достичь больших успехов в рассуждениях о времени или числах, по меньшей мере до тех пор, пока они действительно сопоставимы с пространством.

Рассмотрите любое выдающееся достижение человеческого разума, такое как полет в космос или открытие внутренней структуры атома, и вы увидите, как действуют эти приемы и инструменты. Способность людей читать, писать и выполнять математические операции основана на картах для распознавания формы, речи и двигательной и пространственной информации. Люди осмысляют сложные данные путем создания графиков, описывающих числа, время или другие понятия в терминах пространства, – примером тому служит использование расстояния на гистограмме или площади на круговой диаграмме. Мы используем сенсорные карты мозга для поиска путей преодоления препятствий. Мы пытаемся понять сложные явления, связывая их со знакомыми понятиями, и уподобляем электричество потоку воды, а мозг – компьютеру. В конечном итоге наша способность размышлять об отдаленных точках вселенной или отдаленном прошлом основана на шаткой башне из лестниц. А под этими лестницами находятся нейрональные основы ощущений, действий и пространства, заложенные в детстве. И в таком контексте ландшафты мозга определяют и формируют нашу манеру мышления, рассуждений, понимания и воображения на протяжении всей жизни.

С одной стороны, ландшафты вашего и моего мозга одинаковым образом формировались под действием похожего младенческого и детского опыта. С другой стороны, наши гены, условия внутриутробного развития и ранний жизненный опыт определили различия в наших нейрональных ландшафтах. В последние десятилетия стало ясно, что внутриутробный и ранний жизненный опыт может оказывать мощное и долгосрочное влияние на здоровье и благополучие каждого человека. Ученые и врачи обнаружили много примеров такого долгосрочного воздействия на метаболизм, иммунитет и физиологическую реакцию на стресс. Один из примеров связан с историей Голландии, где во время Второй мировой войны зимой 1944–1945 года в оккупированных немцами областях был массовый голод. Сильный, но кратковременный. Поздней весной союзники принесли освобождение, и в последующие годы голландцы ни в чем не нуждались. Однако дети, зачатые или родившиеся в ту ужасную зиму, несли на себе невидимый отпечаток бедствия. Голод их матерей определил условия внутриутробной среды и запустил такое развитие метаболизма, которое готовило их к голоду на протяжении всей жизни. В результате у этих людей в более поздние годы с необычайно высокой вероятностью возникали такие метаболические нарушения, как диабет второго типа и ожирение[312].