Ландскнехт

Двухэтажный коттедж в Комарово был окружен высоким бетонным забором. Две собаки, обученные по программе "Сторож", охраняли его территорию. Первый этаж сиял огнями. Сегодня праздник – день рождения хозяина. Гости, собравшиеся отметить столь радостное для делового мира событие, принадлежали к категории лиц с высоким доходом. Об этом свидетельствовали машины, занимающие бетонированную площадочку у крыльца: два черных "Мерседеса-600", "Линкольн континенталь марк-7", "Гранд-чероки" и "Вольво-940". Гости считали себя высшим светом, большинство приехало с женами, некоторые с охраной, хотя в этом недостатка не было – трое бритых качков всегда находились в доме или сопровождали своего босса. Другое дело, что их представления о жизни расходились с мнением некоторых лиц, занимавших крупные посты в Управлении по борьбе с организованной преступностью. Люди, находившиеся в доме, причиняли последним много хлопот, и был выработан план, претворение в жизнь которого помогло бы избавить Управление от этой головной боли.

Трое человек, одетые в маскировочные костюмы типа "Ночь", бесшумно перемахнули через забор и, припадая к земле, стали быстро приближаться к задней стороне дома. Вооружены они были скорострельными автоматами "Клин", делающими 1050 выстрелов в минуту, и бесшумными пистолетами "ПСС", предназначенными для борьбы с внешней охраной.

Собаки выскочили на них, задыхаясь от ярости и брызжа слюной. Это были ротвейлеры – мощные боевые псы. Мельник, который шел первым, успел перекинуть автомат в левую руку, выхватил пистолет и всадил нападавшему на него псу пулю в грудь. Это не остановило собаку. Ротвейлер прыгнул и вцепился своими мощными зубами в запястье. Мельник упал на землю, подмял пса под себя и выдавил ему глаз стволом автомата. Ротвейлер взвизгнул, но челюстей не разжал. Капитан Ситник пришел на помощь коллеге и всадил пулю зверю между ушей. Ротвейлер вздрогнул и затих. Третий участник операции, прапорщик Гаджиев, обученный борьбе с собаками в войсках спецназа, заученным движением сломал позвоночник прыгнувшему на него псу, оставив животное валяться на земле и тихо стонать. Гаджиев не любил стрелять, пока в этом не возникнет острая необходимость.

Они подошли вплотную к дому. Панорамные окна выходили на три стороны, эта стена была глухая. Впрочем, на втором этаже имелось окошко, полускрытое толстым ковром плюща. Гаджиев показал на него пальцем. Ситник, командир группы, кивнул. Предполагалось, что Гаджиев проникнет в дом заранее, чтобы оказать огневую поддержку изнутри. Когда он исчез, Мельник и Ситник проползли по бетонной дорожке между стеной и цветочной клумбой и замерли у крыльца. Надо было дать Гаджиеву время, чтобы занять позицию на этаже. Если что-то случится, выстрелы послужат сигналом к немедленной атаке, но было тихо. Ситник выждал условленный временной интервал и махнул рукой: поехали!

Запертая дверь из массивного листа закаленного стекла не могла служить преградой штурмовому орудию типа "Ландскнехт": она рассыпалась дождем мелких осколков, когда Мельник прошел сквозь нее. Вместе с Ситником они ворвались в огромную, залитую мягким светом гостиную и немедленно открыли огонь. Семь человек были убиты на месте. Мельник старался выбирать мужчин, которых он накануне запомнил по фотографиям, либо тех, кто имел в руках оружие, благо скорость реакции позволяла принимать обдуманные решения. К треску очередей присоединился пистолет-пулемет Гаджиева. Гости рванулись в заднюю часть дома, зал опустел. Ситник поменял магазин и дослал патрон.

– За ними, – сказал он. – Я этими займусь.

Мельник бросился в коридор, ведущий на кухню. Сзади коротко рявкнул "Клин". Мельник не стал торопиться, прислушиваясь к голосам. Крики и визг удалялись, – вероятно, через хозяйственные помещения был выход наверх. Упустить оставшихся в живых бандитов было нельзя. Мельник выскочил на кухню. Там его ждали. Один спрятался за холодильником, второй втиснулся между газовой плитой а машиной для мойки посуды. Они прикрывали отход женщин. Мельник засек обоих и, прежде чем они открыли огонь, срезал ближайшего, прошив очередью холодильник. Пуля обожгла Мельнику бок. Он развернулся и послал длинную очередь. К нему присоединился Ситник. Машина для мойки посуды превратилась в хлам, газовая плита также претерпела существенные изменения. Когда замолк пистолет-пулемет Ситника, выпустившего в одну очередь весь рожок, спецназовцы переглянулись.

– Всех? – спросил Мельник.

– Еще нет, – сквозь зубы процедил капитан. – Наверх!

Они преодолели короткий отрезок коридора и свернули за угол. Дальше была лестница на второй этаж. Оттуда доносились вопли. Внезапно раздалась серия коротких очередей – звук, который при некотором навыке трудно перепутать, – бил "Клин". Крики стихли. Мельник и Ситник взлетели наверх и увидели идущего по коридору Гаджиева. Гаджиев перезаряжал автомат.

– У меня все, – сказал он, – а у вас?

– У нас тоже, – выдохнул Ситник. – Уходим.