Лангбэрроу (ЛП)

Сопровождаемая воплем флейты, первая марионетка, Омега, взорвалась в огне. Когда дым исчез, осталась невредимой только рука, прикрепленная с его пеплом к палке. Рассилон переместился, чтобы взять руку, но марионетка Другой подхватила трофей. Эти две марионетки начали поединок, рука против жезла, и Другой был, наконец, побежден и разрушен.

Что-то торжествующее прозвучало в бурном шуме барабанов и гонгов. Крис внезапно выпрыгнул со стула.

— Нет! — закричал он марионетке. — Это неправильно! Всё было иначе!

— Тишина! — сказала Саттралоп, и Дом сердито загрохотал. Доктор схватил Криса, пробуя успокоить его.

— Это не его мысли, — произнёс Глоспин, указывая на Криса. — Они — мысли Червоточины. Он — змея, что разрушила нашу Семью!

Мрачная марионетка Другого поднялась над полом. Она издала вопль и помчалась к Доктору, заглотив его полностью в черный капюшон.

ГЛАВА 27. Правила поведения за столом

Последние лучи солнечного света пересекли сад и ворвались в ветхий зал в Южном крыле.

Капитан Редред был рад избежать надоедливой атмосферы Дома. Он проверял документы, которые принёс в трансматовую кабину. Он отделил официальные документы о регистрации погребения от заметок, требующих специального визита к Агентству.

Годовщины смерти всегда выявляли худшее, и итоговый указ мог только добавить мрака. И всё же слухи, распространяющиеся по зданию Капитолия, слухи о незаконном рождении в Лангбэрроу казались неуслышанными в нынешнем месте позора. Большинство членов семьи, с которыми он столкнулся, выглядело почти ненадлежащим образом весёлыми. Только кузен Глоспин, действующий вместо Домоправительницы, был обеспокоен официальным рассмотрением дела и оказал этому случаю должное внимание. Но даже Глоспин замышлял что-то своё, и Редред чувствовал себя посыльным. По крайней мере, его взятка не была оскорблением.

Годовщина смерти была частным случаем, когда Дом оставляли с собственным горем. Хуже, когда он должен был вернуться и собрать погребальную урну, содержащую мнение покойного.

Он послал сигнал, который отправит его в клан Прайдон.

Что-то треснуло. Вспышка и ливень искр. Свет погас, и кабина заполнилась дымом. Редред повернул дверь назад и вышел.

Его лицо опутала паутина. Он задыхался. Горло пересохло. Воздух снаружи был затхлым. И зал внезапно полностью обветшал. Его окна были забиты.

Инстинктивно Редред связался с кланом через устройство на запястье. Он неправильно телепортировался. Он снял шлем и мучительно закашлял. Связь передавала шипящие помехи. Он почувствовал движение сзади. Кто-то схватил его за плечо и развернул.

Редред завопил, поскольку увидел перед собой морду дикого животного с жёлтыми клыками, похожими на ножи.

* * *

Черный капюшон марионетки Другого рухнул и развалился, открывая фигуру Доктора, застывшую среди обломков.

Глоспин медленно захлопал.

— Хорошая игра, Червоточина. Блестящее представление.

— Ради наших гостей — хватит! — Саттралоп ударила тростью. — Продолжайте обслуживание, — сказала она громадным драджам.

Доктор вернулся к своему месту за столом. Крис глубже зарылся в стул.

— Я хочу сказать им, Доктор. Я хочу, чтобы они знали, что я видел. Доктор покачал головой.

— Попробуй сначала чего-нибудь поесть. Я скажу тебе, когда придёт время.

Безголовый драдж положил на стол огромную тарелку, и кузены удивились. На ней лежали четыре рыбы, которые упали в дымоход. Они были приготовлены целиком с неизбежными грибами в качестве гарнира.

Второй драдж поставил перед Саттралоп небольшую чашу. В ней находилось что-то фиолетовое и слизистое. Старуха подхватила содержимое и проглотила его.

— Языки рыб, — сказал Доктор в ответ на шутливую гримасу Дороти. — Традиционное блюдо.

Драджи разделили рыбу на куски и положили хлеб вокруг помидоров. Кузены и Лила с радостью набросились на еду. Дороти и Крис поспешили присоединиться.

Когда бокалы были заполнены вином цвета изумруда, Ринд сказал:

— Помнишь того причудливого отшельника? Который жил в пещере?

— Да, — сказал Доктор.

— Я уволила его, — перебила Саттралоп. — Он был слишком дорог и оказывал плохое влияние.

— Она уважительно посмотрела на Дороти. — Доктор, как он желает быть известен, оказал нам честь, подарив эту рыбу.

— Это ерунда, — сказал Доктор.

— Семья дала ему самое прекрасное образование, которое могла позволить. Всегда надеялась, что он достигнет ранга Кардинала. — Ее голос стал твёрже. — Стыдно, что он хотел только быть тем, чем он является — Доктором чего-то там, что я не могу даже вспомнить! И ничего, чем он смог бы зарабатывать на жизнь!

— Вы пробовали эти черепа? — спросил Оуис, снова пододвигая тарелку с грибами. Дороти не понравился их запах, но Лила попробовала один.

Доктор отодвинул её руку подальше от тарелки и встал.

— Жизнь? Что вы знаете о жизни? Большинство из вас даже носа из дома не высовывало. Кузены прекратили есть и уставились на него.