Ланселот на шпильках (СИ)

Она спряталась за кустами, закурила, и, едва выпустила несколько колечек дыма, из-за гаражей послышался шорох. Не успела Светлана Павловна отреагировать на шум, и она услышала голоса, причём один был ей хорошо знаком.

- Ты совсем спятил? – говорил незнакомый голос, - ты сейчас ничего не сделаешь, время уже ушло. Бросай ты это, и иди ко

мне работать.

- Да не могу я, пойми ты это, - отвечал Эдуард Петрович, - я не могу её бросить, раз уж так получилось. Я должен что-то для неё сделать.

- Если хочешь что-то для неё сделать, расскажи ей правду, - ответил ему невидимый собеседник, - она должна понять.

- Я успел изучить её, это будет трудно, уж очень тяжёлый характер.

- Да вы все такие, с тяжёлым характером, - фыркнул в ответ собеседник, - ты маешься дурью. Ослина! Упрямый, как не знаю кто, уж извини за грубость. А почему ты раньше не сделал никаких шагов? Почему, как всё выяснил, не предпринял никаких шагов? Может, всё и вылилось бы иначе? Ты упрямый и трусливый дурак!

- Давай без оскорблений! – жёстко воскликнул Эдуард

Петрович, - я столько времени потратил, чтобы всё это выяснить...

- Да, ты всё выяснил, и теперь уже несколько лет стоишь с раскрытым ртом, и ждёшь, вернее, надеешься, что всё само собой образуется. Завязывал бы ты с этим. На худой конец, либо расскажи ей всё, либо оставь наследство, а к нему приложи записку, в которой всё расскажи.

- Ты меня уже хоронишь? – засмеялся в ответ Эдуард Петрович.

- Я решаю проблему с перспективой на будущее, все мы смертны. А ты дурак, и сделай же что-нибудь! Не сиди сложа руки.

- Хорошо, - со вздохом ответил Эдуард Петрович, - я бросаю всё это, и перехожу к тебе. Теперь всё равно ничего не исправить, я и себе неприятности создам, и у людей кровушки попью. Ни к чему ломать уже устоявшуюся жизнь, сам не люблю менять ничего в жизни. Лучше идти по проторенной дорожке, а не кидаться из стороны в сторону, даже будучи молодым.

- Вот и хорошо, - согласился его знакомый, и на этом они разошлись, а Светлану Павловну чрезвычайно заинтересовало услышанное.

Она ничего не поняла из их разговора, но усекла один момент. Что-то Эдуард Петрович задумал, когда устраивался сюда. Она долго голову ломала, и так, и эдак прокручивала в

мозгу ситуацию, но так ничего и не поняла.

Эдуард Петрович близко общался только с ней, с остальными он был в хороших, приятельских отношениях. Что бы это вообще значило?

То, что её приятельские отношения с Эдуардом Петровичем только прикрытие, она сразу же сообразила. Ей вообще всё это не нравилось с самого начала, все его попытки наладить с ней отношения. Но она сначала решила, что у каждого человека свои тараканы в голове, и не обращала на это внимание. Теперь она задумалась, и решила спросить Эдуарда Петровича напрямик, что он тут мутит.

Но она не успела, он уволился в тот же день, а дорабатывал в другом цеху, и в другую смену, а от неё шарахался, как от прокажённой. Больше Светлана Павловна его не видела, но год

назад столкнулась с ним в магазине.

Много времени с тех пор прошло, дочка её уж училище окончила, и работала механиком в автосервисе, что очень не нравилось её матери, она не разделяла увлечений дочери.

- Мамахен, не заморачивайся ты так, - смеялась над её вздохами Жанна, - я всем довольна, правда, есть одна мечта.

- Какая? – уже не ожидала Светлана Павловна ничего хорошего.

- Я хочу работать в автопарке, конечно, на ведущие должности мне никогда не попасть, но хоть что-то.

Светлана Павловна в ответ лишь головой покачала, и ничего не ответила, слов просто не было, и сил тоже, чтобы хоть как-то отреагировать на выходки дочери.

Жанна была помешана на машинах, а вся её комната завешана

плакатами с изображением крутых автомобилей.

Зарабатывала она не очень, впрочем, как и мать, а мечты так и оставались мечтами.

В том магазине Светлана Павловна врезалась в Тимошина, машинально извинилась, обернулась, и увидела Эдуарда Петровича.

- Здравствуйте, - тут же охнула она.

- Извините, - Тимошин попытался поскорее ретироваться, но Светлана Павловна вцепилась в рукав его пальто.

- Да в чём дело? Что вообще происходит? Эдуард Петрович, объясните мне всё, наконец. Вы просто исчезли из моей жизни, даже не попрощавшись, а до этого говорили, что вам одиноко. Даже пытались взять надо мной шефство, и над моей

Жанной тоже. Могли бы сказать, что уходите с завода, сказать, пока.