Ланселот на шпильках (СИ)

громадной квартиры, до отказа забитой картинами, статуэтками, и прочими вещицами, стоившими баснословно дорого. В тот момент Рита на какое-то мгновенье позавидовала подруге, глядя на роскошную квартиру, но тут же сама себя пристыдила. Главное, что Кристина счастлива, а Рите этот Влад и не нравился вовсе. Он был ярким красавцем, эффектным, а Кристя млела только при одном взгляде на него.

Высокий, широкоплечий, он явно следил за собой, и накачивал мышцы. А Риту раздражал перстень на пальце у красавца, массивная золотая печатка с буквой « Я » в завитушках.

Рита была свидетельницей на свадьбе, а Кристина лучилась таким счастьем, что от неё сияние за версту было видно.

И через год после свадьбы родился Андрей, а десять лет спустя Мирослава. И спустя эти десять лет и произошло несчастье.

Кристина прибежала к Рите через неделю после рождения Мирославы, и со слезами бросилась подруге на шею.

- Да что случилось? – в испуге воскликнула Рита, во все глаза глядя на плачущую подругу.

- Нам с Владом конец, - тихо проговорила Кристина, - мою свекровь, Марию Михайловну, убили, а преступление пытаются свалить на Владимира Владиславовича. Только он убежал, и бежать надо нам с Владом, потому что преступник хочет убить всех Ягосальварес.

- Как ты сказала? – округлила глаза Рита.

- Я объясню вкратце, - Кристина вытащила носовой платок, - Влад, на самом деле, герцог, незаконнорожденный, но официально признанный потомок рода Ягосальварес. Род этот чудом выжил, это очень долгая история, но дело не в этом.

Дело в том, что Мария Михайловна в своё время выбрала Владимира Владиславовича, хотя ей сделал предложение другой человек, и тот возненавидел Владимира Владиславовича настолько, что решил отомстить. Тот человек следователь, и он убил Марию Михайловну, желая посадить её супруга.

- И что это за бред? – сурово осведомилась Рита, - если он так её любил, зачем он её убил?

- Он её возненавидел, - тихо проговорила Кристина, - он хочет истребить всех Ягосальварес, и нашим детям грозит опасность.

- И что ты собираешься сделать? – растерянно спросила Рита.

- Я ещё не знаю, - мотнула головой Кристя, - но мы что-нибудь придумаем. Я только пришла тебе сказать, если нас посадят, ты только знай, мы не преступники.

- Ты хочешь передо мной оправдаться? – по щекам Риты потекли слёзы, и она обняла Кристину. Обняла в последний раз в жизни.

Маргарита внезапно замолчала, и я поняла, что этот рассказ даётся ей с трудом. Она явно сдерживала рвущиеся наружу слёзы, и до сих пор любит свою подружку.

- Он будет наказан, - коснулась я её руки.

- Уже не будет, - тихо проговорила она, - наверное, он уже умер.

- Но кто-то подставляет дочь Кристины и Владислава, - покачала я головой, - их старшего сына убили, и обвиняют Мирославу. Кто-то продолжает преступления.

Маргарита вдруг издала странный хрип, и я перепугалась. Схватила без спроса со стола стакан, налила воды из графина, и быстро дала его женщине. Рита машинально выпила воду, стуча зубами о край стакана, а потом схватила меня за руки.

- Я вас умоляю, прошу, спасите Миру, - она стала трясти меня, как тряпичную куклу, - я без слёз не могу вспоминать свою подружку, до сих пор в глазах стоит её взгляд, полный боли и ужаса, когда зачитывали приговор. Не дайте посадить Миру, она не может быть ни в чём виноватой!

- Хорошо, хорошо, - машинально кивала я головой, как китайская марионетка, - только скажите мне, как фамилия того следователя, который подставил их?

- Кочетов, - сдавленно проговорила Рита, - Кочетов Семен Вениаминович. Ублюдок! Чтоб ему в аду сгореть!

Едва мы оказались в машине, я схватила папку, которую мне принёс Евгений, и тупо уставилась на неё. На корке было написано: Кочетов Семен Вениаминович, и номер дела.

- Знаешь, что я думаю? – глянула я на Женю.

- Понятия не имею, я не экстрасенс, - хмыкнул он.

- Что надо как следует покопаться в прошлом, - я вынула из сумочки сигареты, и щёлкнула зажигалкой, - Тимошина с герцогами объединяет только Кочетов, но я не вижу связи.