Лантерн. Наследники

— Я нашел тайник в нашем доме в деревне Лантерн.

Месье Морель перевел взгляд на Эдварда, затем снова на Алекса.

— Интересно. Если не секрет, что это за тайник и как вы его нашли? В нем было что-то еще?

Уши Алекса вспыхнули. Под взглядом Айболита он чувствовал себя вруном, которого вот-вот выведут на чистую воду.

— Тайник был под нижней ступенькой лестницы. Выдвигающийся ящик. В нем лежало только кольцо. И платок.

Месье Морель пальцами разгладил ткань на столе и снова взялся за лупу.

— Интересно, — повторил он. — Взгляни, Николь. Видишь вышивку?

Та привстала и тоже склонилась над лупой.

— Вижу, пчелы. Но это не императорские мануфактуры. Императорский платок был бы богаче отделан. Алансонским кружевом, например. А это просто домашнее рукоделие.

— Соглашусь, — подтвердил месье Морель. — Но батист антикварный, соответствует эпохе. Удивительно, как вообще сохранился в таких условиях. И пчелы…

Серж тоже придвинулся ближе, чтобы рассмотреть вышивку. Сербер, задремавший под лекцию о ювелирном искусстве, вскочил, отряхнулся и снова лег.

Алекс покрепче обнял Шарлотту. Она слушала во все уши.

— А что не так с пчелами? — спросил потерявший терпение Эдвард.

— Пчела была любимым символом Наполеона I Бонапарта, — ответила ему Изабель.

Пчела являлась символом власти в Древнем Египте, на Ближнем Востоке и в Древнем Риме. Похожих насекомых нашли в гробнице короля Хильдерика I, основателя династии Меровингов — первой королевской династии Франции. Правда, позднее выяснилось, что в его захоронении были цикады, а вовсе не пчелы, но на этой детали не стали заострять внимания.

Весной 1804 года первый консул Французской республики Наполеон Бонапарт был провозглашен императором. К выбору главного символа власти он подошел серьезно и в конце концов остановился на пчелах, поскольку стремился связать свою новую династию с Меровингами.

Наполеон насаждал роскошь во славу империи. Золотыми пчелами был расшит парадный плащ Бонапарта и плащ его супруги Жозефины Богарне. Пчелы украшали ковры, занавеси, портики дворцов и государственных учреждений. Помимо многочисленных смыслов, вложенных в этот символ, у него была еще одна привлекательная для Наполеона Бонапарта черта — изображение пчелы было похоже на королевскую лилию. Только перевернутую.

Шарлотта потянулась к платку.

— И правда, пчелы. Значит, он действительно принадлежал Наполеону Бонапарту? — спросила она, разглядывая мелкую вышивку.

— Все не так просто, — вздохнул Месье Морель. — Для Наполеона Бонапарта пчелы стали альтернативой королевским лилиям, их вышивали золотом. Этот платок недостаточно хорош для императора, но его могла вышить какая-то женщина в знак почтения.

Месье Морель в задумчивости погладил бородку.

— Что касается кольца… Оно могло принадлежать только аристократу. Бриллиант такого размера был не по карману и не по чину даже состоятельному купцу. Мы знаем, что такая дорогая вещь хранилась в деревенском доме, и ее не продали, несмотря на то что за двести лет в этих краях не раз бывали тяжелые времена. Значит, она имела особую ценность. Вряд ли кольцо обручальное, богачи тогда чаще выбирали цветные камни — рубины, сапфиры. Бриллиант стал общепринятым стандартом только в XX веке благодаря усилиям корпорации Де Бирс. Может, кто-то из вас слышал об их рекламной кампании «Бриллианты навсегда»? Впрочем, неважно. В любом случае, и кольцо, и платок — память о ком-то или о чем-то.

Антиквар умолк, испытующе глядя на Алекса.

Эдвард заерзал на стуле, пытаясь привлечь внимание юного друга, но тот склонился к уху Шарлотты.

— Ну что ж, — произнес, вставая, месье Морель. — Если вам больше нечего мне рассказать, я поеду. Еще немного, и мы пропустим ланч.

Все невольно посмотрели на стену с часами — стрелки приближались к половине второго.