Лантерн. Наследники

Алекс держался рядом с родителями, Шарлотта прижималась к нему. Остальные разбрелись по гостиной. Эдвард увел Изабель на балкон смотреть на панораму холмов и долин в лучах вечернего солнца. Николь разглядывала рисунки и гравюры на стенах. Серж расположился на диване, подложив под поясницу подушку. Сербер кружил по комнате, обнюхивая углы и ножки мебели.

— У Шарлиз есть письмо, в котором упоминаются тайник, платок и кольцо. Если удастся найти какие-то документы о предыдущих владельцах этих вещей, их ценность, возможно, поднимется, — многозначительно подчеркнул месье Морель. — Но без твердых обоснований атрибуция, к сожалению, невозможна.

Он вручил Ольге находки и спрятал руки за спину в знак того, что выполнил свою миссию.

Изабель стояла в проеме балконной двери. Сквозь летнее платье угадывались очертания тела, ветер трепал завитки темных волос.

Никита думал только о ней. Тайник, кольцо, сын, жена — все стало неважно с того момента, как она переступила порог. Поймав взгляд пылающих глаз, он повел плечами, прогоняя мурашки. Ему хотелось немедленно сбежать вместе с ней подальше от всех, но вместо этого приходилось топтаться среди незваных гостей, изображая радушие и заинтересованность.

— Прекрасная акварель, Никита! — окликнула его Николь. — Кажется, я видела ее у Натана.

— Да, все, что висит на стенах, куплено у него. — Никита с трудом оторвал взгляд от силуэта на фоне предвечернего неба. — Буфет тоже.

— Точно! Помню, Изабель прислала вас ко мне за буфетом, когда мы впервые встретились. Я не могла помочь и направила вас к Натану. Ну что ж, вы подобрали неплохой экземпляр, хорошо подошел и по стилю, и по размеру. — Николь улыбнулась впервые с того момента, как они выехали из Тулузы. — Кто автор акварели?

— Неизвестный художник, девятнадцатый век. — Никита улыбнулся в ответ. — По крайней мере, так мне сказал Натан.

«Его зовут Николай Воронецкий!»

Забвение, на которое был обречен Николя, Алекс ощущал, как личную драму. Чувство справедливости требовало дать неизвестному художнику имя и вернуть память о человеке, но он промолчал. Только обнял Шарлотту и крепко прижал к себе.

Ольга прислушалась к разговору. Отношения мужа с этой компанией были ей непонятны.

Некий пожилой антиквар фигурировал в рассказах Никиты в качестве комичного персонажа. На деле месье Морель оказался приятным мужчиной, солидным и обходительным.

Эдвард рассказывал о своей младшей дочери Изабель, но Никита не упоминал, что был с ней знаком.

Кто такая Николь, Ольга поняла еще до того, как Изабель назвала ее мамой, они были похожи. Кем приходились им Серж и Натан, ей пока разобраться не удалось.

Гости показались ей симпатичными. Она даже успела подумать, что могла бы подружиться с Николь, но ее отвлекло шокирующее открытие. Ольга случайно перехватила взгляд Изабель и ответную реакцию мужа.

«Они не просто знакомы».

Плечи налились тяжестью, шея окаменела, в животе стало пусто и холодно. Она отвернулась, чтобы спрятать лицо. Глаза скользнули по фотографии на полке буфета. На снимке Никита обнимал ее и Алекса на фоне заснеженных гор.

«Прошлой зимой в Пиренеях. Хорошо было…»

Ногти сжатой в кулак правой руки до боли впились в ладонь. Ольга разогнула побелевшие пальцы и пару секунд смотрела на кусок ткани и колечко с прозрачным камнем.

«Ну да… тайник…»

Она накрыла пыльным платком рамку с семейным фото, медленно расправила складки. Рядом положила кольцо.

— Что с вами? — тихо спросил месье Морель, с тревогой наблюдавший за ней.

— Я в порядке.

— Боюсь показаться занудой, но, может быть, посмотрим тайник? — предложил антиквар.

Зрители выстроились полукругом. Алекс встал на колени у лестницы, взялся двумя руками за доску и дернул. Еще раз. Никакого эффекта. В тишине коридора слышалось только его дыхание и цоканье собачьих когтей по каменным плиткам пола.

Алекс ухватился покрепче и рванул что было мочи. Доска с визгом сдвинулась с места.

Все хором ахнули и сгрудились в кучу. Сербер первым сунул нос в ящик.

— Дайте-ка я взгляну! — Натан присел на корточки рядом с Алексом. — Николь, будь добра, убери собаку!

Теперь Ольга пристально следила за мужем. Он держал дистанцию с Изабель, это казалось вдвойне подозрительным. В обычной ситуации Никита не оставил бы без внимания красивую девушку.

— Ну что ж, незамысловато, но эффективно, — провозгласил месье Морель. — Если верить письму, тайнику около 200 лет, и за это время его никто не нашел, несмотря на то что дом не один раз ремонтировали. Верно, Эдвард?

В голосе антиквара сквозила насмешка, но старик лишь развел руками.

Месье Морель повернулся к Никите:

— Если вы не против, я бы еще взглянул на разбитый портал от камина. Обещаю, потом мы уедем!

— Я пойду первым, — вызвался Эдвард. — Будьте осторожны на лестнице, она очень крутая. Николь, давай оставим твоего пса наверху. Не уверен, что он сможет спуститься.

— Он справится! Видел бы ты, как он носится по лестницам на собачьей площадке! — рассмеялась Николь. — Если я пойду в подвал без него, Сербер поднимет вой. Он меня охраняет. Да, мой хороший?!