Лантерн. Русские сны и французские тайны тихой деревни

Вместо него Жану ответил Брат Гийом:

– Нельзя сказать, что они совсем не пытались, юноша. Графы Тулузские воевали с французскими королями и противостояли римским папам, пока хватало сил.

Брат Гийом тяжело вздохнул.

– К несчастью, Лангедок потерял независимость. Последнему графу Тулузскому, Раймунду Седьмому, пришлось согласиться на помолвку единственной дочери и наследницы, Жанны, с братом короля Франции Людовика Святого, Альфонсом. Ей тогда было всего девять лет. Жанну увезли в Париж и воспитали католичкой. Она не испытывала почтения к нашей церкви и…

На улице раздался шум. Входная дверь загрохотала под градом ударов.

– Именем Святой Инквизиции, откройте!

От крика вздрогнули все, кто был в комнате, включая Никиту и Эдварда. Бланка снова зарыдала, на сей раз от ужаса. Зато ее сын выказал удивительное присутствие духа.

Он наклонился, схватился за большую металлическую скобу, приделанную к полу, и скомандовал:

– Помогите мне!

Человек, который привел в дом Брата Робера и Брата Гийома, метнулся к Жану. Вдвоем они открыли люк в полу, под которым была крутая лестница, уходившая вниз.

– Спускайтесь! Там подвал. Из него есть отдельный выход наружу, на склон холма. Засов открывается изнутри, – быстро проговорил парень. – Бегите! Умоляю вас!

Как только в проеме люка скрылась голова последнего беглеца, Жан опустил крышку и крикнул матери:

– Что стоишь? Иди, открывай! А то они выломают дверь!

А сам взялся за спинку тяжелой кровати и попытался сдвинуть ее. Не сговариваясь, Никита и Эдвард подскочили к ней с другой стороны. Вместе с Жаном они молниеносно переставили кровать с лежащим на ней Бертраном на крышку люка – теперь заметить вход в подвал было практически невозможно. Бесстрашный парень даже не успел удивиться невесть откуда взявшимся помощникам.

В комнату ворвались люди. Один из них тащил за собой плачущую Бланку.

– Именем Святой Инквизиции! Здесь вершится дьявольская служба! Вот они, эти еретики!

Монах, который всеми командовал, гневно указывал на Никиту с Эдвардом. Его черный плащ эффектно распахнулся, открывая белые одежды. Как и катарские братья, человек был немолод и худощав. Никита внутренне сжался. Во всех отношениях неприятная ситуация усугублялась тем, что лицом Инквизитор чрезвычайно смахивал на Антиквара.

Святая Инквизиция в том виде, в котором она вошла в историю, опиралась на нищенствующие монашеские ордена, главным образом на Доминиканский орден братьев-проповедников. Первые инквизиционные трибуналы появились в 1229 году именно на юге Франции для борьбы с катарской ересью. Поначалу в задачу инквизиторов входило только расследование доносов. Позже Инквизиция перешла к более активным действиям. Зная о беспредельной жестокости, с которой служители Церкви добивались признаний и наказывали еретиков, люди доносили на себя самих и своих близких, пытаясь заслужить хоть какое-то снисхождение. На этом фоне стойкость катарских проповедников и всех, кто их поддерживал, заслуживала бесконечного уважения.

В течение последующих веков деятельность Святой Инквизиции распространилась по всей католической Европе и достигла пика своей власти и жестокости в Испании в XV веке.

За спиной Инквизитора маячили два солдата. Третий остался в дверях и все еще крепко держал за плечо дрожавшую Бланку. Она не могла вымолвить ни единого слова, только тихо всхлипывала.

– Простите нас, Святой Отец! Мы не понимаем, о каких еретиках вы говорите, – храбро вступился за своих незваных гостей молодой Жан. – Посмотрите, мой отец очень болен, он при смерти. А эта женщина, моя мать, в любой момент может стать вдовой.

Солдат в дверях с сочувствием взглянул на Бланку и отпустил ее. Она обессиленно сползла на стоявший у двери сундук.

– А это кто? – грозно спросил Инквизитор, кивнув головой в сторону Никиты и Эдварда.

– Это наши родственники. Брат отца и его сын, мой кузен, – не задумываясь, соврал парень. – Они приехали из Монтобана повидаться с отцом, а он, видите, совсем плох.

Жан дотронулся до руки Бертрана Бонне. Все это время тот лежал совершенно неподвижно. Вдруг парень переменился в лице и начал трясти больного за плечи.

– Отец! Отец! – в его голосе зазвучали слезы. – Кажется, он умер…