Лаовай. Как Китай меняет людей и может ли иностранка стать «своей»

Мы оказались непредусмотрительными хозяйками и не взяли в поход никакой еды, кроме семечек подсолнуха.

Она сообщает мне, что именно сейчас, в чистоте и гармонии природы, поняла, что больше всего любит делать. «Я люблю печь. Как вернемся в Куньмин, открою пекарню. Даже не знаю, почему я так долго затягивала, но сейчас в этом волшебном лесу я чувствую, что пришло время заняться выпечкой».

В этот момент и еще долго после него я не знала, что потеряла подругу. На горе она приняла решение и с тех пор весь год только и продавала пирожные, пока ее бизнес не встал на ноги. Я буду ловить ее ночами возле заднего входа в пекарню, чтобы помолчать под луной десять минут, как в этот прекрасный вечер в горах.

– Если бы у тебя сейчас было одно желание, чего бы ты хотела? – спрашивает Вейвей.

– В этот момент я хочу тирамису, или бигмак, или огромную тарелку уйгурской жареной лапши. Точно покушать.

– А я бы хотела еще раз погладить свою кошку. Она умерла, когда мне было десять. Из всей семьи она любила меня больше всех, – сказала Вейвей с грустью в голосе.

Мне стыдно за свое желание. Оно с самого низа пирамиды потребностей Маслоу, и я корю себя за то, что не поднялась хотя бы на ступень выше. Чего бы я на самом деле хотела? Я не знаю, и это пугает меня.

Утром я просыпаюсь оттого, что мои ноги полностью намокли. Вейвей храпит рядом в теплом спальнике. После того, как нашу палатку перестали атаковать птицы, около двух часов ночи начался ливень. Вода капала на стенки палатки снаружи, я касалась ее лбом изнутри, капли охлаждали мою голову. Я чувствовала невероятную свежесть и хотела думать о чем-то важном, но опять засыпала. В шесть утра я не смогла уснуть, потому что палатка не выдержала напора воды, намочила спальник и ноги замерзли. Я читаю Хемингуэя. Он, если честно, не очень-то мне и нравится, но, в отличие от Вейвей, я не додумалась взять с собой книгу в горы. У меня с собой только фотоаппарат без карты памяти и с разряженным аккумулятором.

Хемингуэя надолго не хватило. В семь утра я решаю закурить сигарету. Открываю замок-дверь палатки, затягиваюсь и выдыхаю наружу. Где-то в середине моя сигарета промокает полностью и тухнет. Вы когда-то видели рекламу кофе, где аромат расплывается по всей квартире? Так случилось и с ароматом моей сигареты – он разбудил Вейвей, и она предложила спуститься с горы.

Мы на высоте 3000 метров. Собираю рюкзак под ливнем. Чувствую, как немеют пальцы. Нужно закрыть один замок на рюкзаке, а пальцы не слушаются.

Мы сложили все наши вещи в рюкзак и начали спуск. Помните, я говорила ранее о тропинке, которая становится ручейком во время дождя? Спускаться нам пришлось именно по этому ручью, который бурлит, как горная река. На улице около пяти градусов. Я уже забыла о своих мокрых ногах, мокрой кофте и онемевших руках. Я вижу желтые деревья, украшенные прозрачными бусинами капель, и мне становится стыдно за свои обычные мысли и замерзшие ноги. Так хочется, чтобы прозрачные капли всегда капали на желтые листья, а мы постоянно наблюдали это единение. Я уже давно, еще в Карпатах, была зачарована слиянием всего в природе. Нам у нее учиться и учиться. Каждую капельку, которая падает мне на нос, я воспринимаю как дар божий. Во всяком случае, сейчас. Возможно, даже чтобы не думать о своих онемевших от холода ногах.

Вейвей уже забыла о своих куньминских слезах и переживаниях. Мокрая, она идет рядом со мной. По дороге мы очутились на лужайке невероятной красоты, где растут большие коричневые грибы. Дождь продолжает идти, и одновременно солнце выступает на лужайку, освещая шляпки грибов. Я сразу полюбила эти грибы и даже захотела их съесть. Они как будто говорили мне: «Развернись и оглянись вокруг, никогда ты больше не увидишь такой красоты, нигде в мире». Глупая, я продолжаю идти, наступая на шляпки грибов, не обращая внимания на их красоту. Я ищу, где бы мне погреться у подножия горы.

Эта гора довольно туристичная, но ливень смыл всех туристов. Она стала загадочной, как в китайском кино о кунг-фу, где главные герои прыгают с бамбука на бамбук в грациозном бою. Я зачарована. Руки замерзли, и ноги онемели, но шаг за шагом я включаю фантазию и выключаю настоящий мир. Я чувствую, как близка к нам сейчас смерть, и даже чувствую ее красоту, как она останавливает мир, чтобы оставить нас наедине с соснами.

Вдруг Вейвей радостно кричит. Наконец-то! Мы нашли ступеньки. Мы спасены. И мы начинаем спуск к городку Дали, где остановимся на ночь.

Дали

Китайский самогон • Горячий душ • Городок, затерянный в горах • Тибетский буйвол • «Плохая обезьяна» и простота принятия решений