Композиция симметричная, но снимок полон движения. Причем ряд из манекенов движется только справа налево. Если рассматривать его как кинокадры слева направо, движение останавливается. Что же заставляет нас изменить привыч- ный порядок, ведь все фигуры одинаковы по размеру и важности? Все дело в направлении взгляда мужчины, он смотрит именно на правую фигуру. Возвращение от этой фигуры обратно и дает ощущение движения, причем оно как бы убыст- ряется от фигуры к фигуре и достигает максимума в самой левой, летящей.
572. Анри Картье-Брессон
Удивительно красивый снимок, построенный на ритмах темных фигур (окон и дверей). Ведущую роль играет симметрия, повтор формы справа и слева, затем та же форма появляется в центре, но уже в перспективе. Темный кусок неба пере- кликается с окнами. Рваный ритм ступенек и тень между домами создают тревожное ощущение. Угловатая фигурка бе- гущей девочки вторит этому ощущению. Смысл в гармонии, сочетающейся с этой неосознанной тревогой.
573
Основа выразительности этой композиции — гармонические отношения составляющих ее прямоугольников, их тональ- ное единство. Это касается правой части кадра со светлой стеной и двумя прямоугольниками, а также темного прямо- угольника в центре с точно вписанными в него фигурами. Темный прямоугольник рифмуется с дверью, а белые фигуры
— с двумя окнами в ней. Отсюда требования к печати. Нельзя допустить, чтобы центральный прямоугольник потерял форму или же слился с большим черным. Для этого тротуар должен быть светлее, чем этот прямоугольник, а он сам — светлее черного, чтобы отделиться от него. Невозможно изменить и тональность светлой стены, мы разрушим согласо- ванность тонов в снимке. Само изображение диктует, как его печатать, нужно только услышать его голос, голос компо- зиции, которая возникла стихийно, но строится фотографом по законам гармонии.
574. Юджин Смит
Черная диагональ борта сразу же делит кадр на два мира. Внизу бездна океана, вверху жизнь. Сначала даже не пой- мешь, что происходит. Так хоронят моряков на море. Три белых удара, двое живых и один в белом саване, он как будто только что стоял между двумя моряками в белом, а теперь летит вниз, в холодную воду... По всей видимости, автор специально запечатывал фигуры остальных моряков, чтобы построить эту замечательную композицию из трех белых ударов.
575. Валерий Михайлов
В этом снимке важно именно остановленное движение, как бы неподвижность, оно согласуется с симметричной компо- зицией, тишиной зимнего леса.
Если скадрировать полоску берега сверху, снимок совершенно преображается. Это обратная перспектива, черное небо вместо воды.
576. Геннадий Бодров
Линия крыши почти касается женщины, мягко огибает ее и продолжается в дереве, спускается вниз и только затем, под- нявшись по ступенькам, упирается в старушку. Выразительна белая контрформа рядом с ней.
Наклон ступенек вместе с активными линиями на здании церкви создают ряд сходящихся к старушке линий. А она так уютно вписалась в них...
577. Владимир Сёмин
Работа Сёмина содержит сильную активную линию. Художник как бы смотрит на святого сквозь холст на мольберте, а тот с интересом разглядывает художника. Эта линия взглядов соединяет два смысловых центра — их лица. Важная де- таль — углубление в стене, в который вписан художник, он сам как бы персонаж еще одной картины... Благодаря ска- мейке и согнутой ноге художник сопоставим по размеру со святым. Направление рук художника вторит активной линии взглядов, усиливает ее.
578
Два композиционных (и смысловых) центра — темная фигура человека с белым пятном газеты вместо головы и люди за лестницей (композиция Весы). Диагональ — сильная активная линия — идет слева направо, соединяя оба центра. Важ- ная деталь — вторая газета, на которой мужчина сидит, а также два белых стаканчика на земле, которые приводят к ней взгляд. В противопоставлении двух центров и следует искать содержание.
579
Людей в кадре нет, одни тени. И эти тени ведут себя как люди, спускаются по лестнице, держась за перила. Динамичная диагональ ведет фигуры сверху вниз, а сходящиеся линии — снизу вверх.
580
Так повезти может только один раз в жизни. Фотограф снимал конкурс бальных танцев и поймал поцелуй после выступ- ления. Однако снимок пролежал еще много лет, пока автор не обнаружил в нем главное — контрформу между партне- рами.
Самое удивительное, что снимок этот состоит как бы из нескольких самостоятельных частей, и каждая ведет свой рас- сказ. Мужчина слева вырастает из женских юбок будто цветок и потом словно раскачивается на ветру, раздваивается.
И вот кульминация, поцелуй. Контрформа напоминает торс обнаженной женщины, и эта другая женщина одновременно связывает и разрывает нашу пару. Руки же их пронзают торс и встречаются в пожатии. Из маленького рассказа снимок становится целым романом о любви.
581. Андре Тюрпэн