Ларин Петр и фабрика волшебства

Проклятый ключ не хотел попадать в замочную скважину, но в конце концов дважды хрустнул. Мальчик вбежал, оставив дверь комнаты открытой, и сразу же бросился к окну. Он распахнул его настежь, горячими ладонями нагрёб снега с карниза, слепил два больших снежка и один маленький. Затем всё это спрятал за пазуху и отправился в столовую.

Завтрак уже подходил к концу. Софья Туманова не реагировала ни на что, тупо смотрела в стену, и взгляд у неё был отсутствующий. Она даже косу не заплела как следует.

— Как тебе, лучше? — спросил Спартак Кимович.

— Да, немного лучше.

Учитель физкультуры удовлетворённо кивнул:

— Спортом надо заниматься больше, движение — это жизнь.

— Ага, — сказал Ларин.

Он сел, вытащил из-за пазухи немного подтаявший снежок и передал Шубину. Тот положил снежок на чистую тарелку, а тарелку поставил прямо перед Соней. Та вилкой и ножом принялась резать снежок.

— Да она совсем… — сказал Шубин.

Туманова наколола кусочек снежка на вилку. Дети смотрели на неё широко открытыми глазами, не понимая, что происходит. Девочка поднесла кусочек снежка ко рту и принялась его есть. Она жевала снег так, словно это был творог.

Ларин вытащил второй снежок и бросил в Софью. Та вздрогнула, отложила вилку с ножом и стряхнула с себя снег. Тогда Ларин достал последний снежок и опять бросил в свою подругу.

— Что ты делаешь? — воскликнула Туманова, а затем улыбнулась. — Ой, это же снег! Ребята, это снег! — в её глазах мелькнуло некое подобие мысли.

— Снег! Снег! — закричали все дети и принялись хлопать в ладоши.

Софья взяла со своей тарелки снежок и сказала:

— Ах ты, Ларин! Вот тебе! — и бросила снежком в мальчика.

Пётр не стал уклоняться, он специально хотел, чтобы снежок попал в него. В ответ он захохотал, Софья тоже громко засмеялась. И чем больше дети веселились, тем яснее становился взгляд Тумановой.

— Ребята, снег на улице! Зима началась. Вперёд, на улицу!

Учитель физкультуры хотел было остановить детей, но затем в его взгляде засверкали какие-то искорки, а неулыбчивое лицо преобразилось, даже на щеках выступил румянец. И ребята гурьбой, не обратив внимания на охранника, который стоял в дверях широко расставив ноги, бросились к выходу. Они лезли ему под руки, а Шубин умудрился вщемиться между широко расставленными ногами охранника. Охранник потерял равновесие и упал. И тоже засмеялся.

Все высыпали во двор. Снег был нетронутым, сиял идеальной белизной. Лишь кое-где на нём были лапки птичьих следов. Клара топталась спозаранку у крыльца, ожидая свою подругу Туманову. Но та не вышла, и умная птица улетела по своим делам.

Дети принялись швыряться снегом, гоняться друг за другом, толкаться.

Директриса, расплющив и без того некрасивое лицо о стекло, смотрела во двор. Она что-то шептала, бормотала, но понимала, что в данной ситуации изменить ничего не сможет. Дети сейчас неуправляемые, кричи на них, топай ногами, они всё равно будут сходить с ума, носиться друг за другом и швыряться снегом.

Один снежок, то ли брошенный кем-то специально, то ли случайно, ударился о стекло, за которым стояла директриса. Людмила Афанасьевна отпрянула, её пальцы сжались в кулаки, а ногти, как будто когти хищной птицы, впились в ладонь.

— Я вам ещё устрою! — прошептала она.

Примерно с таким же выражением лица смотрела на всё происходящее и Изольда Германовна. Она даже окно закрыла, изменив всегдашней привычке, потому что её невероятно раздражали и выводили из себя радостные крики детворы.

Директриса умела ждать. И когда дети, вдоволь наигравшись, вспомнили о том, что они должны учиться, Шмель спустилась на первый этаж. В руках у неё была длинная чёрная линейка. Розовощёкие, мокрые, смеющиеся, дети входили в школу, но, как только они сталкивались взглядом с Людмилой Афанасьевной, тут же их лица делались грустными, улыбки исчезали.

— Так вот как вы выполняете моё распоряжение! Очень хорошо, — с металлом в голосе сказала директриса, — с сегодняшнего дня все ваши проделки, а также нарушения режима я буду запоминать. Я вас научу соблюдать порядок. А если кому-то не нравятся новые правила… — и директриса школы бросила красноречивый взгляд на дверь, ведущую на улицу, тем самым давая понять, что церемониться не станет.

Пётр, который затеял всю возню со снегом на улице и первым принёс снег в школу, прошёл рядом с директрисой с высоко поднятой головой.

«Молодец, — подумала про себя Шмель, — вот такой мне и нужен. Если ты будешь тюхлей, ты ничего сделать не сможешь и за тобой никто не пойдёт. А такой, — она посмотрела в спину удаляющемуся Ларину, — а такой может весь мир перевернуть».

Туманова шла рядом с Лариным. Щёки у неё были ещё румяными, да и глаза не погасли.

— А ты что, её совсем не боишься? — спросила она, прикоснувшись к плечу мальчика.

— Боюсь, — честно признался Ларин, — но надо преодолевать страх.

— Спасибо тебе, — сказала Софья, сжимая руку Петра. — Ты меня спас. А то я словно провалилась в какое-то болото и выбраться из него hq могла.

— Она тебя загипнотизировала. Но ничего, мы ей ещё устроим!