Ласковый огонь

— Сильвия, — тихо проговорил Оскар, когда она закончила свой рассказ. — Я, может быть, скажу жестокую вещь… Но я должен внести ясность, да ты и сама все когда-нибудь поймешь. Есть люди, которые просто не умеют любить. Таким был твой Ульрих. Понимаешь, есть такое понятие, как безусловная любовь. Такой обычно бывает любовь матери, которая любит свое дитя, каким бы оно ни было. Такая же, всепрощающая и всепоглощающая любовь случается иногда между мужчиной и женщиной. Но это, к сожалению, огромная редкость. Многие ищут ее, но находят единицы. Потому что далеко не у каждого щедрое сердце, которому важнее отдавать, а не брать. Ульрих же любил тебя условной любовью. То есть ты действительно была дорога ему, но лишь при условии, что ты красива. Он не был готов к потере твоей красоты. И когда решил, что ты ее лишилась, он просто сбежал. Знаешь, а я бы на твоем месте вытер слезы и искренне порадовался тому, что произошло. Сама судьба спасла тебя от неверного шага, от брака с человеком, который мог тебя предать. Но тогда уже исправить все было бы намного сложнее.

Сильвия совсем по-детски всхлипнула и улыбнулась.

— Оскар, ты сейчас мне так хорошо рассказал обо мне самой, — сказала она уже совсем другим, повеселевшим голосом. — Скажи, пожалуйста, кто сейчас говорил со мной? Просто человек, который меня понимает, или психотерапевт, который проводит свой сеанс?

— Человек, разумеется человек, — тихо засмеялся Оскар. — Ну а если и психотерапевт, то самую малость. Впрочем, я еще не успел проанализировать. Я слишком сам разволновался.

Сильвия кокетливо отстранилась и спросила:

— Кстати, часто ли ты проводишь сеансы, держа пациенток на коленях? Может, это какой-то особый метод?

— Ну, во-первых, мне пока и в голову не приходила мысль, что я могу называть тебя пациенткой, — смущенно оправдывался Оскар, — а во-вторых, ты плакала совсем как ребенок и все получилось как-то само собой…

Теперь, когда Сильвия совершенно успокоилась, она вдруг с удовольствием и некоторым удивлением начала осознавать свою странную власть над этим человеком, который все еще держал ее на коленях, но не делал ни малейшей попытки воспользоваться этим. Она чувствовала силу его крепких мышц, его теплое дыхание на своей щеке.

Ее глаза уже совершенно привыкли к темноте, и, глядя на красиво очерченные, изогнутые в виде лука губы Оскара, она поймала себя на мысли, что была бы совсем не против ощутить их тепло на вкус. Но создавалось полное впечатление, что Оскар странным образом избегает этого решающего шага на пути к их сближению.

Неужели он относится ко мне как к маленькой девочке? Или, что того хуже, как к родственнице? Ну, например, к сестре, недоумевала она. Да что же это такое? Держать девушку в темноте на коленях и даже не попытаться ее поцеловать! Уж не издевается ли он надо мной, в конце концов?!

Неожиданно для себя самой она приблизила свое лицо к лицу Оскара и прошептала:

— Ну, если я имею дело с человеком, то и поблагодарить я тебя хочу просто по-человечески… — С этими словами она легким поцелуем коснулась уголка рта Оскара.

То, что произошло дальше, было похоже на удар молнии, слепящей, лишающей человека разума и воли. Казалось, Оскар давно ждал какого-то знака, сигнала с ее стороны. Теперь их губы встретились и слились в долгом поцелуе, способном без слов передать всю силу накопившейся нежности и страсти. Сильвия обвила руками шею Оскара и прижалась к нему всем телом. Ощущать дрожь его мускулов, красноречиво говорящую о силе переполнявшего его желания, было для нее настоящим блаженством. И в то же время она прекрасно осознавала, что этот Оскар никогда не посмеет и шага ступить против ее воли. Он нежно разжал ее податливые губы, обвел языком ее десны, как бы спрашивая разрешения на большее. Их языки встретились, и она задохнулась от наслаждения.

Легко, словно перышко, Оскар подхватил Сильвию на руки и уже хотел было двинуться со своей драгоценной ношей в комнату, но в этот миг раздался удивленный голос Анны:

— Оскар! Ты дома, дорогой?

Оскар с досадой вздохнул и опустил Сильвию на пол.

В балконном проеме показалась сонная Анна в своем длинном пеньюаре и со всклокоченными кудельками на голове.

— Мой мальчик, я хотела спросить, куда ты поставил минеральную воду, и зашла в твою комнату… Я чуть в обморок не упала, не обнаружив там тебя. Тогда я решила спросить о тебе у Сильвии, но и ее на месте не оказалось. Я ведь и мысли не могла допустить, что вы еще не ложились спать. От такого эмоционального потрясения, какое испытала я, не найдя вас обоих на месте, недолго и инфаркт получить…

— Анхен, ты же прекрасно знаешь, что минеральную воду я ставлю на ночь в холодильник, — как можно ласковей объяснил Оскар, но Сильвия легко уловила в его интонации нотки недовольства и чуть не прыснула от смеха, понимая, какие бури в душе пришлось погасить ее новому возлюбленному, чтобы голос звучал спокойно и ровно.