Ласковый убийца

Когда дверь за ними закрылась, Макаев прогнал улыбку с лица и брезгливо вытер руку носовым платком. Затем прошел в ванную и кинул платок в корзину с грязным бельем. Но этого ему показалось мало, и он тщательно вымыл руки с мылом.

Через пару минут он открыл дверь, позвал телохранителя, дежурившего на лестничной клетке.

— Беслан?

— Слушаю тебя, Зива, — почтительно ответил боец.

— Поешь. Бери все, что захочешь. Я ничего не ел, а этот, — он неопределенно кивнул головой, — брал мясо. Выкинь там все, что после него осталось. Когда поешь, позови Руслана и Лечи. Пусть придут по очереди, тоже покушают. Не пропадать же добру. Я буду в своем кабинете, мне еще надо поработать, — отдав необходимые распоряжения, Макаев заперся в огромном кабинете.

Беслан поклонился уже закрывшейся за хозяином двери, прошел в комнату, где был накрыт стол, первым делом отнес на кухню грязную тарелку, оставшуюся после Кольцова, подумал и вывалил в мусорное ведро остатки мяса, к которому тот прикасался. Затем сел и стал с аппетитом есть.

* * *

В пятницу Макаев позвонил Кольцову. Позвонил на мобильный, убедился, что Кольцов находится в офисе, и сказал, чтобы он никуда не отлучался, ждал его. Примерно через час он появился сам: как всегда, подтянутый, красивый, благоухающий.

Он прошел в кабинет Кольцова неслышно, почти крадучись. Два здоровенных чеченца-телохранителя остались ждать снаружи.

Макаев держал в руках тонкую папку.

— Здравствуй, Сережа! — приветствовал он Кольцова. — Ты еще не забыл наш недавний разговор?

— Ну конечно нет, — поспешил его заверить Кольцов. — Конечно же, нет. Я все помню.

Макаев присел напротив него, положил перед собой папку, разгладил ее ладонями.

— Помнишь, мы говорили про твоего тестя? Красичкова Ивана Степановича?

Кольцов кивнул.

— Так вот, — продолжал Макаев, — его "крыша" — это структуры Берзона. Знаешь такого?

Кольцов вытаращил в удивлении глаза:

— Кто же не знает Берзона? Ефим Давыдович… — он не договорил.

— Он самый, — оставаясь внешне равнодушным, подтвердил Макаев. — Что, не по себе?

— Но… Берзон — это очень большая сила. Все-таки…

— А почему ты думаешь, что мы слабее? — Макаев улыбался, но в голосе его звучала угроза.

— Да нет… — окончательно смешался Кольцов. — Я так не думаю…

— Не надо никого бояться, — назидательно произнес Макаев. — Самое страшное, что может с тобой сделать Берзон — это убить, — он непринужденно рассмеялся. У Кольцова от его смеха по спине побежали мурашки. Макаев это заметил:

— Да ты не бойся. Берзон — это мои проблемы. Я сам их буду решать. Не волнуйся. Твои проблемы — это вот, — он взял папку в руки и повертел ею перед носом у Кольцова.

— Что это? — Кольцов заметно волновался.

— Да так, — Макаев махнул рукой, словно бы речь шла о пустяке. — Кое-какие документы, рассказывающие о том, как два друга — Берзон и Красичков — перекачивают деньги за границу, а потом через подставных лиц финансируют предвыборную кампанию некоторых кандидатов в Питере. Интересно?

Кольцов неопределенно пожал плечами. Макаев снисходительно рассмеялся:

— У тебя же есть знакомые журналисты. Вот и передай. Передай, чтобы опубликовали побыстрее. Надо будет — пообещай денег. Это очень важно.

— А… как мне с ними общаться? С журналистами? — растерянно спросил Кольцов. — Представляться или…?

— Твое дело. Смотри по ситуации. В общем, действуй. Это — твоя часть работы. Мне нужен результат. И чем быстрее, тем лучше, — Макаев встал и пошел к двери. У самого выхода обернулся и, будто бы что-то вспомнив, сказал:

— Твой шофер стучит на тебя Прокопенко. Так что — имей в виду: майор всегда знает о каждом твоем шаге. Будь поаккуратней, — он улыбнулся, подмигнул и вышел.

* * *

Кольцов нервничал. Он понимал, что ввязался в опасную игру. Он также понимал, что у него не может больше быть спокойной жизни: встанет ли он на сторону Иосебашвили, или начнет работать на Макаева — неважно, все равно каждую минуту ему нужно быть настороже. В любом случае — надо заботиться прежде всего о себе и о собственной безопасности.

Не исключено, что Макаев тоже следит за ним. Даже наверняка. Ведь он сам говорил, что серьезно интересовался его жизнью и что знает о нем практически все.

Вывод напрашивался сам собой: необходимо иметь нечто такое, что поможет в любом случае. Но что это такое? И где его взять? А вот этого Кольцов и сам не знал.

Но прежде всего нужно было исполнить поручение Макаева: Кольцов встретил Надю и предложил ей поехать с ним. Надя с радостью согласилась.

Они не хотели расставаться: Кольцов повторял, что она ему очень нужна, и Надя слушала его с замиранием. Он шептал, что хотел бы каждое утро просыпаться с ней в одной постели, и Надя таяла. Дошло до того, что она решилась на совсем уж безрассудный шаг: позвонила домой и наплела Алексею Борисовичу какую-то историю про подругу, которую бросил муж. И осталась у Кольцова на всю ночь.

Незаметно, между делом, он выведал у Нади, что лучший, по ее мнению "скандальный журналист" работает в "Столичном комсомольце", и что зовут его Андрей Владимирович Ремизов.