Ласковый убийца

— Я вам скажу по секрету, — обратился Тарасов к Болтушко, — что у нас стали пошаливать на дорогах. Пропадают, понимаешь, машины. Ну, и люди, конечно, тоже. Причем машины только новые, с маленьким пробегом. Ну, естественно, основная версия такая — орудует банда. И среди членов этой банды наверняка есть сотрудник милиции. Или хотя бы бывший сотрудник милиции. Потому что кому еще остановит водитель на пустынной дороге? Только нашему брату с полосатой палкой. Значит, у преступников есть милицейская форма. Но, с другой стороны, их никогда не видели. Значит, они точно знают о том, какой участок дороги в какое время патрулируется. Поэтому, скорее всего, речь идет не о бывшем, а о действующем сотруднике милиции. А это уже серьезно. Ну, взяточник, еще куда ни шло — быть у воды да не замочиться? Если говорить между нами — это не так страшно. Ну, десятку с кого-нибудь стянут — Бог с ними. Но душегуб! Убийца! Тут надо карать жестоко! Но ведь он тоже хитер. Он же свой, его так просто не обманешь. Поэтому мы особо не шумим, о деле этом никому не рассказываем. Вон, — Тарасов дернул головой, показывая на сына. Все его подбородки разом заколыхались, — Василий это дело ведет. А то, что я вам разболтал — это оперативная тайна.

— Я понимаю, — поспешил вставить Болтушко. — Можете быть уверены…

Тарасов покровительственным жестом прервал его.

— Да я в вас не сомневаюсь… Но что действительно в этом деле интересно… Это я, как оперативник с тридцатилетним стажем говорю: то, что на месте происшествия не обнаружили водительские права. А потом, почти через два дня, они вдруг нашлись. В морге. Как ты это объяснишь? — он обратился к сыну.

— Ну… Черт его знает… — честно признался Василий. — Может, опер спросонья недоглядел?

— Нет! Это исключено! Я его знаю: он очень дотошный, ничего не пропустит, — Тарасов отодвинул тарелку, некоторое время помолчал. — Ты посмотри, сколько в этом деле странностей: первая — авария произошла на пути в Москву, хотя погибший собирался ехать в обратном направлении. Вторая — на пассажирском сиденье сидел человек, с которым погибший ранее знаком не был. Им оказался некто Игнатенко, бывший офицер, лейтенант запаса, выдававший себя за капитана Щипакова. Вот ты бы посадил ночью незнакомого человека? А-а-а. То-то и оно. Это третья странность. В момент гибели Игнатенко был в военной форме, с погонами капитана — вот четвертая странность. Но мало того: они ночью мчались по шоссе на огромной скорости и даже не включили фары — пятая. Не многовато ли?

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Василий.

— Да я вот думаю: может быть, в момент аварии за рулем сидел не Бурмистров, а кто-то другой?

Болтушко чуть не подавился. Он вытаращил глаза и уставился на Тарасова. Василий же, напротив, продолжал сосредоточенно жевать.

* * *

Тарасов смотрел по очереди то на одного, то на другого, любуясь произведенным впечатлением. Василий пока молчал, обдумывая высказанную отцом версию. Болтушко, как только пришел в себя, сразу же задал самый естественный вопрос:

— А кто? Если не он, то кто же?

— Преступник, завладевший его автомобилем. Что, если Бурмистров подвергся нападению бандитов? Как раз тех, которых мы ищем? Я специально проверил: Кирилин в ту ночь стоял в наряде. На стационарном посту ГАИ. Это по трассе Москва-Гагарин, километров пятнадцать не доезжая города. Опять странность?

— Давай версию, — предложил Василий. — Обсудим.

Тарасов выпрямился, откинулся на спинку стула, помолчал значительно — было видно, что он давно все обдумал, просто выдерживает театральную паузу — и, смахнув тыльной стороной ладони хлебные крошки из уголков широкого рта, неторопливо начал:

— Я думаю, дело было так: Бурмистров ехал ночью на дачу. Машина у него, прошу заметить, новая. Для бандитов крайне привлекательная. Преступник, одетый в форму сотрудника милиции, остановил его якобы для проверки документов. Скорее всего, это происходило где-то в безлюдном месте. Преступники убедились, что машина новая, и завладели ею — возможно, с помощью оружия. Но самого Бурмистрова, в отличие от предыдущих жертв, почему-то сразу не убили, а увезли в неустановленное пока место, где он находился по крайней мере до середины субботы. Опять же, если верить вдове погибшего, которая утверждает, что именно в это время автоответчик записал голос ее мужа.

— Постойте, — вмешался Болтушко, — почему только вдове? Я сам слышал голос Николая. Я уверен, что это был он.

— Я не сомневаюсь, что это был действительно он, — парировал Тарасов, — но запись на автоответчике — всего лишь запись. Установить точно, когда она сделана, практически невозможно.

— Вы думаете, — спросил Болтушко, — что Марина специально все это подстроила?