Ласточка

— Раз, два, три!

Обе лошади рванулись вперед. Юра увидел, как Резвый, скакнув, сразу же на полкорпуса обогнал Ласточку. Не придавая этому большого значения, Юра толкнул каблуками к бока лошади. И в то же мгновение ветер засвистал в его ушах, с головы слетела фуражка. Юра уже не думал ни о Резвом, оставшемся позади, ни о том, что в любую минуту мог свалиться на землю, — он круто натянул повод и старался остановить лошадь, промчавшуюся мимо куста. Но чей сильнее натягивал он повод, тем быстрее неслась вперед Ласточка. И вдруг, чувствуя, что он сползает и сваливается на землю, Юра опустил повод и обеими руками ухватился за гриву. Но это оказалось излишним — лошадь резко замедлила бег и остановилась. Юра сполз на землю. К нему скакал отставший Семен.

— Юрка, друг! — кричал он издали. — Ведь она ж как молния. Так рванулась мимо меня, я чуть не ослеп. Вот лошадь! Давайте будем звать ее не Ласточкой, а Молнией.

Ребята осмотрели Ласточку со всех сторон. Бока ее часто поднимались и опускались. Но не было заметно, что она сильно устала. Наоборот, она стояла, гордо подняв голову, глаза ее блестели, и ребятам казалось, что она улыбается: мол, не подвела я вас.

Юра похлопал ее по шее, и она чуть влажной губой коснулась его лица.

Слух о том, что Ласточка обогнала Резвого — «как щенка», дошел и до деда Егора. Он нимало не удивился и сказал:

— Резвый — что? Рабочая лошадь. Обогнать его совсем не мудрено. Видать, порча у нее проходит. Она еще может взять свое. Только вы ее в галоп не пускайте. Ни-ни, пусть приучается к рыси, она на рыси себя показать может.

После этого случая ребята еще внимательнее стали ухаживать за Ласточкой. Самым частым посетителем будки сделался Семен Половинкин.

Дедушка Егор дал Юре небольшую книжечку — инструкцию об уходе за племенными лошадьми, и для Ласточки был введен строгий режим. Кроме всего прочего по этому режиму полагалось каждый день устраивать для лошади проминку.

Проминали ее по очереди все ребята звена. Иногда это устраивалось возле школы, а не у переезда, и тогда собиралось немало людей, не только школьники, но и пожилые колхозники… Все единодушно восхищались легкостью и быстротой бега Ласточки. А бегала она действительно легко и красиво и когда устремлялась вперед, то казалось, что ноги ее не касаются земли, а вся она, вытянувшись, будто летит по воздуху.

Вскоре добрая слава настолько укрепилась за Ласточкой, что если колхозные конюхи говорили о хорошей лошади, то обязательно сравнивали ее бег с бегом Ласточки.

Дальнейшие события, может быть, развернулись бы по-иному, если бы не произошло одного случая.

Как-то зимой, во время каникул, директору школы нужно было съездить в районное село Екатериновку, километров за двадцать пять от Петровок. На такое большое расстояние править лошадью всегда брали Юру, потому что Ласточка, видимо считая его своим хозяином, очень хорошо понимала и подчинялась всем требованиям Юры. Поскольку в школе не было своего выезда, сани всегда брали в колхозе. Обычно это были розвальни, но на этот раз председатель уступил свои легкие санки.

Ласточка с места взяла крупной рысью, но Юра попридержал ее и перевел на мелкую. Только в степи, где снежная дорога была хорошо накатана, Юра натянул вожжи, и Ласточка пошла быстрее…

В обратный путь из Екатериновки выехали перед вечером. Было тихо. На дорогу медленно ложились редкие крупные хлопья снега.

Директор окинул взглядом сероватое небо и сказал:

— А ведь нас может буранчик прихватить.

И он рассказал, как однажды по дороге из Екатериновки попал в метель. Потом разговор перешел на «Капитанскую дочку» Пушкина. Директор сказал, что никто из писателей так ярко не описал оренбургский буран, как Пушкин.

Закутавшись в тулупы, оба седока увлеклись разговором, не обращая внимания на Ласточку, чуть трусившую по дороге. Не заметили они и того, как красивая серая лошадь, впряженная в легкие санки, быстро настигла их. Они увидели это лишь тогда, когда лошадь, обгоняя, промчалась справа по цельному снегу, выскочила впереди на дорогу и понеслась, заметно удаляясь.

— Вот это рысак, — сказал Юра. — Чей такой? Вы не знаете, Николай Петрович?

Но Николай Петрович не успел ответить. Ласточка вдруг встрепенулась, уши ее, словно две острые стрелки, скакнули вверх, она сделалась чуть пониже и, вытянувшись в длину, помчалась по дороге.

— Пусть немного промнется, — сказал директор.

Юра молча кивнул головой и натянул вожжи. Он уперся ногами в передок, а спина его прижалась к расписной спинке санок. И гикнул.

— Держитесь! — крикнул он директору, — чтобы не вывалиться.

За санями взметнулось облако снежной пыли.

Юра почувствовал, как сильно и учащенно забилось его сердце, но волнение охватило мальчика не оттого, что он боялся быстрой езды. Нет! В сером рысаке он угадал достойного соперника для своей любимицы и пустил Ласточку на полную рысь. И теперь он был охвачен одним желанием, чтобы она вышла победительницей.