Ласточка смерти

А вот этот вопрос оказался наболевшим. Сергей взорвался. От негодования у него перекосило лицо.

— Виола?! Да как она может себя чувствовать?! Эта шалава вчера весь вечер где-то пропадала! Новая домработница — Катя — сбилась с ног. Она готовила на сегодня три салата, буженину, одновременно убирала дом и развлекала Гарика! Я помогал как мог! А мамочку где-то черти носили!

Вот это номер! Значит, Виола все-таки исчезает по вечерам. И, по-моему, я знаю куда.

— Тише, — сказала я вслух, — на нас люди оборачиваются.

И действительно, обедавший за соседним столиком парень повернул в нашу сторону голову и приоткрыл рот, собираясь слушать дальше. Я положила подбородок на руку и демонстративно уставилась на него. Он понял намек и снова занялся обедом.

— Так ты говоришь, Виола опять исчезла из дома?

— По вечерам она где-то болтается. Я думаю, что присутствие телохранителей нужно ей только для того, чтобы приглядывать за детьми.

— Но ведь тебя нанял Рыков?

— Нанял, — вздохнул Сергей, — чего они боятся?

Официант принес обед, и его вопрос повис в воздухе. Я сама не знала, чего и кого на самом деле боится Виола. Как показывают события, бояться нужно прежде всего за Дениса. Но кто знает, может, и Гарику что-то грозит. Не будет же Гончарова платить бешеные деньги только за мое присутствие в доме. Услуги няни или гувернантки стоят намного дешевле.

Сергей пододвинул к себе тарелку и принялся за салат. Разговор сам собой перешел в другое русло. Я решила, что хватит портить себе аппетит разговорами о похождениях мадам Гончаровой. Теперь мы наперебой нахваливали кухню «Пальмиры» и обсуждали свои кулинарные пристрастия.

Оказалось, что больше всего на свете Сергей любит пельмени. На втором месте были блины и пироги. Потом шли салаты «типа оливье», то есть традиционный тарасовский салат, который кулинары называют «московским», а мы — салатом оливье. Впрочем, в тонкостях кулинарии я разбираюсь плохо, поэтому говорил один Сергей, я только молча кивала.

Покончив со вторым, мы откинулись в креслах и попросили мороженое. Пока официант ходил за заказом, я решила спросить Сергея, не он ли оглушил меня шокером у коттеджа Гончаровых.

— Женя, ты что?! У меня такого и в мыслях не было. Зачем я буду использовать шокер, если и так набью морду любому? Такая игрушка — это для женщин, а я… — он продемонстрировал объемистый бицепс, — я и так справлюсь!

Я заверила Сергея, что задала этот вопрос на всякий случай.

— Знаешь, Сережа, я просто теряюсь в догадках, кто мог это сделать.

— Точно не я, — заверил меня телохранитель и с интересом спросил: — Женя, а почему все неприятности случаются только с тобой? У меня, например, все всегда в порядке.

— Сплюнь три раза, — сказала я с улыбкой, — а то и у тебя начнется черная полоса.

— Я не суеверный, — улыбнулся Сергей и поставил передо мной вазочку с мороженым, — ешь, пока не растаяло.

Телохранитель Дениса решил за мной поухаживать? Это интересно. Значит, он проникся ко мне доверием. Самое время его спросить, что творится в доме Гончаровых в связи с наследством.

— А как Гончаровы делят шкуру неубитого медведя? — Мой вопрос был задан в полушутливой форме, и Сергей не усмотрел в нем подвоха. Мне нужно было узнать о настроении Гончаровой и о ее будущих действиях, которые, как я поняла, были настолько рискованными, что приходилось бояться за детей.

— После сорока дней, которые закончатся на той неделе, Виола передаст пять процентов акций Волгапромбанка Синельникову.

Я вопросительно подняла бровь.

— Это партнер Гончарова, если ты не знаешь.

— А как она их ему передаст? Это сложно, если учесть, что вдове по закону причитается только то, что нажито совместно. Капитал Волгапромбанка образовался намного раньше.

— Там все так сложно, что законом не обойдешься. Гончаров очень любил Виолу, и в его завещании, скорее всего, есть и она. К тому же Гарик — его сын. Так что Виоле достанется столько, что можно пообещать пять процентов кому угодно.

Ах, вот оно что! На арену вступает партнер. Это интересно. Хотелось бы с ним встретиться, чтобы знать наверняка, чего он ждет от мадам Гончаровой и на что рассчитывает сам.

— А как узнать, чего хочет Синельников?

Сергей почесал в затылке.

— Я слышал, как Виола говорила что-то о контрольном пакете, но я в этих делах профан, так что… — телохранитель Дениса развел руками.

— А у кого сейчас контрольный пакет?

— Виола говорила, что у Рыкова: у него свои акции и акции Павла Гончарова. Только я не знаю, сколько у них процентов. — Сергей был явно не в теме, и его объяснения звучали неубедительно. Нужно выяснить все у более компетентных людей.

— Откуда ты это знаешь?

— Виола говорила по телефону, а я слышал.

Точнее, подслушал. Ну, Виола сама не банкир, поэтому могла пообещать эти проценты, не зная о реальной ситуации. Я бы на ее месте была осторожней. Пять процентов прибыли Волгапромбанка — серьезные деньги. Это постоянный доход, а, как известно, постоянные доходы — самые большие.

— Значит, Синельников не был против?