Ласточки летают низко

Анна оставила графин с лимонадом на столе и подбежала к Тиаре, обняв женщину.

– Ваши сыновья очень сильные. Они храбрые мужчины, которые никогда не сдадутся. Вы должны в них верить.

– Я все это понимаю,– Тиара всхлипывала,– но все же… как мать, я чувствую связь с каждым из них. Когда они в опасности, мне становится не по себе. Я знаю, что не могу ничем помочь своим детям в битве, не могу защитить их там, но я хочу верить, что могу защитить их здесь.

– И вы их защищаете, Тиара, правда. И Лео, и Кейро чувствуют вашу поддержку.

Тиара оторвала кусок бумажного полотенца и вытерла слезы.

– Ты даже не представляешь, как мне тяжело, когда Лео и Кейро ссорятся с Айзеком. Это противоборство братьев… это так страшно.

Анна снова обняла женщину.

– Вы правы, – призналась она, – это печально и ужасно… Но вы очень сильная, и вы справитесь. Вы должны верить в себя.

– Спасибо, Анна, спасибо за поддержку.

Тиара принялась помешивать овощи на сковороде, а Анна достала стакан из шкафчика.

Сейчас она попыталась представить себе, что она – мать, а ее дети ссорятся друг с другом, угрожая убийством. Ей стало не по себе так, что ее передернуло. По спине пробежала неприятная холодная дрожь.

Анна знала, что не может ощутить и треть того, как сейчас тяжело этой женщине, помешивающей овощи, которая потеряла своего любимого мужа – прекрасного человека – и теперь боится потерять детей, которые в последнее время слишком часто подвергают свои жизни опасности.

– Пожалуй, отнесу вес графин принцессе, – сообщила Анна.

– Да, конечно, я не против, – ответила Тиара, – для принцессы все, что она пожелает.

И тут на кухне появился Виргилий. Он запыхался, а потом быстро взял стакан и набрал из-под крана воды.

– У меня есть лимонад, – предложила ему Анна, но было поздно.

– Ты куда так спешишь, Виргилий? – обеспокоилась Тиара.

Переводя дух, Виргилий схватился за грудь и отдышался.

– Императрица… Альциона Лафэй пришла за дочерью…

Тиара и Анна мгновенно переглянулись. Они понимали, что должны обе появиться перед Императрицей.

Тиара выключила плиту и сняла сковороду с огня.

– Где она? – спросила Анна.

– Лео как раз ведет ее к принцессе, – ответил Виргилий, – и она…

– Что? – не выдержала Тиара.

– Очень обеспокоена положением вещей, – ответил Виргилий.

Не раздумывая, трое направились в комнату принцессы. Виргилий взял также графин с простой холодной водой и еще один стакан для Императрицы. Анна несла лимонад для принцессы. Тиара поправляла волосы и домашнее легкое платье в синий горошек, чтобы предстать перед Императрицей в должном виде, а не мятой измученной домохозяйкой.

– А где Магда? – поинтересовался Виргилий на ходу, когда они поднимались по лестнице.

– Я отправила ее домой, чтобы она все сообщила Дейне и остальным, – ответила Анна, – прости, что не дала вам попрощаться.

– Ничего. Порядок. Вы все правильно сделали.

– Виргилий, ты можешь называть меня просто Анна. Конечно, я позволила это только Лео, но, думаю, что для тебя тоже пора сделать исключение.

Он ответил ей краткой улыбкой.

Оказавшись на третьем этаже, они замедлили шаг, чтобы перевести дух и нормализовать дыхание.

Виргилий открыл дверь комнаты и пропустил двух женщин вперед себя.

В комнате горела настольная лампа. В постели сидела принцесса Марайя с перебинтованной ногой. Рядом перед ней на коленях сидела Альциона Лафэй облаченная в черное длинное платье, которое позволяло ей незамеченной покинуть Дворец и преодолеть улицы города.

В углу оказался Лео, который, сложа руки на груди, наблюдал за матерью и дочерью.

По лицу Императрицы текли слезы… слезы счастья.

– Моя девочка…

Голос Императрицы повис в воздухе, когда трое вошли в комнату.

Альциона обернулась.

– Добрый день, Альциона Лафэй, – поприветствовала ее Анна.

– Как хорошо, что вы осчастливили нас своим визитом, – улыбнулся Виргилий.

Тиара мяла кончик фартука и все, что она смогла произнести, заикаясь, было:

– Здравствуйте…

Императрица, осмотрев всех троих, тепло улыбнулась в ответ.

– Я благодарна вам, что вы спасли мою дочь,– сказала она мягко,– я говорю это не как Императрица Хайронделла, а как мать, которая счастлива видеть свое дитя. Вы сделали то, что не смог никто.

Она обернулась к дочери и нежно погладила ту по щеке.

– Я так рада, что ты жива… что эта жаба сделала с тобой?

– Видели бы вы, что ваша дочь сделала с этой жабой, – подала голос Анна, – если бы не принцесса, то я была бы сейчас мертва.

– Правда?

Альциона шокировано переводила взгляд с Анны на дочь.

– О, да… было дело, – призналась Марайя.

– Не скромничайте, принцесса, – вступил Лео, – ваш бросок топора, который снес голову Дильтей с плеч, был великолепен.

– Что? Это правда?

– Ваша дочь убила Пенелопу и спасла мне жизнь,– подтвердила Анна,– так что это мы должны быть вам благодарны за такую смелую принцессу.

Альциона наконец обратила свой взгляд на дочь, а та пожала плечами в ответ, будто говоря матери: «Что правда, то правда».

– Ох, милая!

Альциона обняла дочь, прижав ее к себе.

– Спасибо вам, спасибо…

По ее щекам струились слезы.