Ласточкино гнездо

– Не ходите наружу, не надо, – умоляюще шепнула Вера Ильинична.

Где-то над Мертвой долиной сверкнула молния, и гром загрохотал так, что у всех присутствующих заложило уши. Хозяйка дома вышла и вернулась с керосиновой лампой, которую поставила на стол.

Все молчали, и только было слышно, как тикают часы в соседней комнате да снаружи неистовствует гроза.

Вера Ильинична стала собирать посуду, Опалин хотел ей помочь, но Кеша опередил его.

– Ах, ну что вы, не надо, я сама… Впрочем, если вы донесете до кухни…

Они ушли.

Иван Ильич рассеянно барабанил пальцами по столу, глядя мимо Опалина в угол.

– Если вы не хотите говорить со мной о смерти вашего брата, не говорите, – решился Опалин. – Вам кто-то угрожал?

– С чего вы взяли? – буркнул Иван Ильич.

– С тех пор, как я переступил порог вашего дома, вы говорите о чем угодно, только не о вашем брате Максиме Ильиче. А между тем, когда у людей убивают кого-то из близких, они жаждут справедливости – и уж точно не молчат.

– Никакой справедливости не существует, – мрачно ответил Иван Ильич и вздохнул. – Я говорил ему, что ничем хорошим это не кончится. Но брат ненавидел Гурзуф. Он хотел вернуться домой, в Ялту.

– Отчего же не вернулся?

– Из-за жены. Бывшей. Ей двадцать семь, ему за шестьдесят. Он долго вдовел, и когда он решил жениться во второй раз, мы были только рады. Глупцы, – горько промолвил Иван Ильич. – Достаточно было хорошенько поглядеть на выражение ее лица, чтобы понять, что ничем хорошим это не кончится… В конце концов она выставила его из дома, развелась и привела к себе нового мужа, с которым встречалась еще до моего брата. Думаю, они уже давно продумали эту комбинацию…

– Что значит выставила? Если ваш брат имел право на жилье…

– Да, но он не стал бороться, а просто переехал к нам. И здесь он стал сходить с ума. Ему казалось, что если бы у него были деньги, Лиза бы к нему вернулась. Но его считали старорежимным архитектором, и хотя в окрестностях планируют строить новые санатории, моего брата почти не привлекали к работе. Я попросил зятя помочь, он что-то устроил, но – без больших денег. А потом я как-то раз заглянул в комнату Максима. Он сидел перед столом, на котором лежали мятые купюры – довольно много. Он смахнул их в ящик и стал сердито мне выговаривать, что я вошел без стука…

Опалин напрягся.

История стала приобретать совсем уж странный оборот.

– Ваш брат как-то объяснил происхождение денег?

– Нет. Он сказал что-то вроде того, что это гонорар за старую работу.

– Что он имел в виду?

– Понятия не имею.

– А чем он занимался, кроме того, что был архитектором?

– Ничем.

– И у вас нет никаких догадок…

– Там было слишком много денег, – мрачно сказал Иван Ильич. – Что бы вы подумали на моем месте? Конечно, если бы он их заработал честным путем, он не стал бы ничего скрывать.

– Резонно, – пробормотал Опалин, хмурясь. – Ваш брат отдал эти деньги бывшей жене?

– Насколько мне известно, он встретился с ней и озвучил сумму. Но Лиза захотела больше. Я избавлю вас от описания его разговора с ней, – усмехнулся Иван Ильич. – Поверьте, Максим был вовсе не глупым человеком, но когда судьба захочет кого-то погубить, она легко отнимет последние крохи разума. Я умолял его отступить, Вера плакала, но брат не желал ничего слушать. «Они мне заплатят» – вот все, что я от него добился.

– Они?

– Так он сказал.

– Я правильно понимаю, что после разговора с женой ваш брат пошел к людям, которые уже ему заплатили, причем хорошие деньги, за какую-то старую работу, и стал просить прибавки?

– Полагаю, так все и было.

– Где он с ними встречался?

– Он не говорил. Но мне помнится, что накануне того вечера, когда я увидел его с деньгами, Максим отсутствовал полдня или около того.

– Может быть, он ездил в Ялту?

– Не знаю. Может быть.

– Что было после того, когда он ушел просить прибавки? Ваш брат что-то сказал, когда вернулся домой?

– Он не вернулся.

В комнате повисло молчание.

Снаружи шаркал и шумел ливень. Где-то хлопала неплотно прикрытая ставня.

– То есть когда он попросил больше, его убили. – Иван мгновение подумал. – Покажите мне, пожалуйста, те деньги, которые он успел получить.

– Не могу.

– Почему? – Опалин оскорбился. – Вы что, думаете, что я попытаюсь их присвоить?

– Я не могу их показать, – терпеливо ответил Иван Ильич, – потому что они исчезли из его кабинета. Кто-то забрался в дом и унес их. Моя сестра всегда уверяла, что у нее очень чуткий сон, но тем не менее факт остается фактом. Окно в кабинете Максима было открыто, ящик выдернут из стола, деньги пропали. И не только они, кстати: кто-то унес его золотые запонки, портсигар и еще несколько памятных вещиц.

– Вам нужно завести нормальную сторожевую собаку, – проворчал Опалин.

– Приму ваш совет к сведению, – Иван Ильич наклонил голову и усмехнулся.

В комнату заглянула Вера Ильинична.

– Просто ужас, что там творится… Вам достаточно света?

Опалин поблагодарил ее, добавив, что все прекрасно, и хозяйка дома удалилась.

Снаружи загремел гром, и собака отозвалась из-под стола жалобным повизгиванием.