Латинист и его женщины

— А я не отказываюсь от своего обещания, — охотно и радостно согласился я. — И я допишу. Но для этого мне вовсе незачем видеть тебя. Читать же написанное мною — тебе тоже вовсе не обязательно. Моя писанина будет жить и без тебя. Если ей суждено, чтобы её прочли на земле и в небесах, если ей суждено повлиять на твою дальнейшую судьбу, то так оно всё и будет: и прочтут, и повлияет. А если нет, то и нет!

Зинаида вся как-то поникла от этих моих слов и грустно сказала:

— Никто меня не любит.

Я промолчал. А потом догадался возразить:

— У тебя есть сын. Вот он тебя и любит. Люби и ты его, это необыкновенный мальчик!

Теперь молчала Зинаида.

— Но ты ж там напиши так, чтобы это всё — повлияло!

— Уж я-то постараюсь, ответил я.

— Умные люди мне когда-то объяснили: написанное имеет особую силу: что напишешь, то и будет…

— Ты напрасно мне это напоминаешь. Я помню всё, что ты мне когда-либо говорила. Я выполню твой заказ так, как и обещал.

Глава 97. НОВЫЕ ВЕСТИ ИЗ ПАРАЛЛЕЛЬНОГО МИРА

1

В воскресенье, когда мы с Валентиной уже жили на новом месте, а именно — в доме тёти Нюси, я вновь получил интересные вести из параллельного мира.

А был этот день хорош и необычен тем, что после ужасающей жары наступила наконец-таки какая-то прохлада — прошёл дождь и притом с грозой, и наступила вдруг такая непривычная свежесть, что даже и запахи какие-то появились приятные. Вся зелень вдруг пробудилась и стала излучать в окружающую атмосферу что-то невообразимо приятное и давно забытое; вовсю запели птицы и в особенности — кукушки…

Но это я отнюдь не отвлёкся; я всё о том же: поступили новые вести из параллельного мира.

Телевизор передавал, что где-то там, в неправдоподобно далёкой от Ростова и всей России Москве, дождик с грозой был тоже, но — чуть посильней нашего: чересчур свежий ветер повалял по всей столице тысячи деревьев, и некоторые из них при падении не только подавили стоявшие под ними автомобили, но даже и выломали несколько зубцов у Кремлёвской стены…

Как только непогода в Москве улеглась, шахтёры на улицах продолжили свой прерванный было бунт по поводу невыплаты зарплаты и прочих безобразий на шахтах…

А в закрытых помещениях этого же города обсуждалось недавнее заявление Президента о том, что он ни в коем случае не собирается нарушать Конституцию и поэтому не желает избираться на третий срок и что ему уже осточертело опровергать нелепые слухи о своём третьем президентстве. И все говорили только об этом. Но тут вдруг вышел на экран телевизора один из бывших помощников Президента и выступил с заявлением: он горячо одобряет мудрое и своевременное решение Президента выдвинуться на третий срок, считает это законным и будет оказывать Президенту всяческую поддержку!..

Что всё это означало (буря, прошедшая строго в районе Садового Кольца, шахтёрские волнения и все эти заявочки насчёт третьего срока) — я, маленький человечек и жалкий провинциал, не представлял.

Но это были ещё не все вести из того огромного мира, который простирается там, по ту сторону телевизионного стекла.

2

Вечером того же дня по одному из телеканалов передавали интервью, взятое у одной университетской преподавательницы из Югославии.

Это была красивая с умным лицом шатенка лет тридцати пяти. На хорошем русском языке, но всё-таки с лёгким сербским акцентом она рассказывала, как жила когда-то в Боснии и преподавала там русский язык. С помощью Запада боснийские мусульмане потеснили православных сербов: огромное количество людей было изгнано со своих исконных земель. Выгнали и её. По национальному признаку. Для защиты основных ценностей западной демократии. Она лишилась нажитого имущества, квартиры и работы. От горя, от безысходности ей сначала хотелось покончить жизнь самоубийством, но потом она собралась с духом и выдержала этот удар. Спустя некоторое время она оказалась в Косове. И устроилась на работу в тамошнем университете…

И вот настал черёд уходить и из Косова. Потомки беженцев из коммунистической Албании неимоверно расплодились на чужой земле, и теперь эти мусульмане при поддержке Запада в очередной раз вытесняют православных сербов с их исконной земли. Брата её, который сильно болеет, угрозами и шантажом вытесняют из общежития. И дело подходит к тому, что и её должны выжить и с работы, и из квартиры, и из Косова. А албанцы уже празднуют победу на своём новом территориальном приобретении…

Совершенно потрясённый, я слушал историю этой женщины и думал: «Кому в следующий раз придётся убираться из собственного дома под натиском Запада или воинствующего Ислама — уж не нам ли, русским?» А женщина из Югославии тем временем продолжала: Запад заинтересован в разгроме православия на Балканах, Западу враждебна наша православная духовность, которой чуждо всё грубо материальное… а сербы — последний оплот России в этом районе. Вот потому такое и происходит. Но уезжать ещё и из Косова я не буду. Это было бы для меня НЕДОСТОИНСТВЕННО! Уж лучше умереть, чем такой позор!

Она так и сказала: недостоинственно. И это была её единственная ошибка в русском языке.