Латинская Америка - революция и современность

Вот почему столь важно, как неоднократно указывал В. И. Ленин, при анализе революционного движения точно определить, в какой фазе своего развития оно находится в тот или иной конкретный исторический момент. В. И. Ленин в своих работах постоянно использовал такие качественные критерии и оценки, как «подъем — спад», «прилив — отлив», «период наступления — полоса отступления», «этап перегруппировки сил» и другие, позволяющие увидеть основные тенденции классовой борьбы. При этом все эти понятия он отнюдь не абсолютизировал. «В конкретной исторической обстановке, — писал В. И. Ленин, — переплетаются элементы прошлого и будущего… Но это нисколько не мешает нам логически и исторически отделять крупные полосы развития»^{53}.

Кубинская революция открыла новый исторический этап в жизни всей Латинской Америки, который завершится победой социализма в континентальном масштабе. Два десятилетия, прошедшие со дня победы героической Повстанческой армии Фиделя Кастро до победы народной революции 1979 г. в Никарагуа, были насыщены бурными и важными политическими событиями, острыми и классовыми битвами и сражениями.

Чтобы правильно оценить динамику революционных процессов в отдельных странах и в рамках всего континента, необходимо наметить общую периодизацию развития рабочего и антиимпериалистического движения за истекшие 20 лет, выявить главные тенденции классовой борьбы на разных этапах противоборства сил революции и контрреволюции. Сделать это весьма непросто по многим обстоятельствам. Периодизация собственно рабочего движения в Латинской Америке затрудняется прежде всего тем, что борьба пролетариата органически вплетается в более широкий по характеру и движущим силам исторический процесс антиимпериалистических освободительных революционных процессов. Возможны поэтому такие периоды, когда относительное снижение боевой активности пролетариата происходит в обстановке подъема студенческого или, скажем, крестьянского движения. Или, наоборот, подъем пролетарской борьбы сочетается с пассивностью других социальных слоев. Иногда, особенно во время крупных общественных поворотов, наблюдается более или менее одновременная активизация всех или большинства классовых и политических сил.

История революционных процессов последних двух десятилетий знает немало самых разнообразных примеров подобного рода. Так, в начале 60-х годов особенно энергично выступало студенчество, широкий размах приняла стачечная борьба пролетариата, но пассивнее вело себя крестьянство. В конце 60-х годов в ряде стран на первый план вышло демократическое офицерство, городские средние слои. После поражения Чилийской революции мелкая буржуазия качнулась резко вправо.

Все это ставит перед исследователем-марксистом сложную задачу выработки общей периодизации революционных процессов. Не менее трудным делом является сравнительная периодизация революционных процессов как в целом по континенту, так и в отдельных странах. Одно с другим не обязательно и неполностью совпадает. То же самое относится к характеристике общих в масштабах континента и конкретно-национальных тенденций в развитии рабочего движения. Переоценка или недооценка общих и специфических факторов может привести к массе ошибок теоретического и политического характера. Вот почему, по-видимому, бытует мнение о том, что бессмысленно делать какие-либо общие заключения на этот счет, поскольку в каждой стране классовая борьба развивается по-разному, этапы подъема и спада рабочего движения по времени не совпадают.

В самом деле, если иметь в виду лишь многообразную и противоречивую национальную специфику саму по себе, то никакой общей периодизации выработать, конечно, нельзя. Так, скажем, временное отступление левых сил после переворота 1964 г. в Бразилии по времени совпадало с подъемом антиимпериалистического движения в Перу и Панаме. Подъем рабочего движения в Мексике, Колумбии и ряде других стран в 70-х годах проходил одновременно с наступлением фашизма в Чили, Уругвае, Боливии.

Такая асинхронность на первый взгляд лишает всякого смысла любую попытку наметить общую периодизацию революционных процессов в масштабах всего континента. Но это только на первый взгляд.

Более широкий подход к анализу революционных процессов позволяет преодолеть возникающие трудности. Поскольку речь идет о выделении крупных периодов в истории революционных битв в Латинской Америке, то за главный критерий следует брать крупные социальные события, т. е. те, которые имели не только национальное, но и значение в масштабах континента и даже, более широко, международное значение.