Латинская Америка - революция и современность

Конечно, до решающей схватки за власть было еще далеко, но опыт Народного единства в Чили 1970 г. свидетельствовал о большой перспективе роста политического влияния Широкого фронта. Это обстоятельство, естественно, чрезвычайно тревожило правящую монополистическую и латифундистскую олигархию и империализм США, которые принялись спешно разрабатывать план контрреволюционного превентивного военно-фашистского переворота с целью жестокого подавления классовой борьбы в стране.

Репрессии вызвали, однако, не ослабление, а нарастание демократического движения, причем особенно активно стали действовать партизанские отряды, которые возникли еще в начале 60-х годов.

Участники левопартизанского движения гордо именовали себя «тупамарос» — по имени вождя перуанских индейцев в XVIII в. Тупак Амару. Военно-политическая организация «тупамарос» — «Движение за национальное освобождение» — приобрела известную популярность и действовала весьма изобретательно. Она была нелегально создана в 1962 г. группой молодых левых социалистов, которые первоначально стремились копировать опыт повстанческого движения на Кубе, но в условиях равнинной территории Уругвая не могли, конечно, вести боевые операции в сельской местности и перенесли свои боевые действия в города. Конспиративные военизированные группы «тупамарос» (3–5 человек) и более крупные отряды «командос» (20–30 человек) действовали независимо друг от друга и сумели провести ряд успешных боевых операций. По сведениям полиции, общее число «тупамарос» достигало 2–3 тыс. человек. При помощи отдельных террористических акций они стремились «ускорить созревание революционной ситуации»^{124}.

Типично ультралевая стратегия «тупамарос» имела ту особенность, что в политическом отношении она не сопровождалась антикоммунистическими выпадами и в принципе признавала объединение левых сил в борьбе против общего врага. Важной особенностью деятельности «тупамарос» была их пропагандистская работа по разоблачению реакционного характера олигархии и империализма, всякого рода коррупции, взяточничества и т. д. «Тупамарос» выступили в поддержку Широкого фронта, но видели его задачу лишь в том, чтобы постараться «внедрить параллельную власть».

В конце 60–начале 70-х годов «тупамарос» провели ряд крупных операций (захват заложников, занятие аэродрома и радиостанций, атаки на военные склады с целью приобретения оружия, организация побегов из тюрем политических заключенных и др.), но добиться заметного сдвига в организации широкой повстанческой борьбы так и не смогли. Под ударами полиции движение «тупамарос» в 1972 г. пошло на убыль.

Главной причиной затухания этого ультралевого течения явились, конечно, не репрессии, хотя и они нанесли тяжелый удар, а кризис всей идейно-политической стратегии городской геррильи, изолированность «тупамарос» от масс, прежде всего от рабочего класса.

Признание ошибочности стратегии «тупамарос» не означает, однако, что их движение имело абсолютно реакционный характер. Нет, оно сыграло в чем-то даже позитивную роль. «Тупамарос» по-своему способствовали росту антиимпериалистических революционных настроений в массах, но возглавить борьбу народа они, разумеется, не могли.

Вот почему следует полностью согласиться с той оценкой их места в политической жизни Уругвая, которую дал Р. Арисменди. Борьба «тупамарос», писал он, развивалась «рядом с рабочим и народным движением»^{125}, т. е. не против него, не в нем самом, а именно рядом как своеобразный и временный попутчик подлинно народного и глубинного революционного процесса, во главе которого стоял рабочий класс.

В рабочем классе, а не в операциях «тупамарос» буржуазия и империализм видели своего главного врага. Против рабочего класса, его растущей революционной силы был направлен реакционный военный переворот в июне 1973 г., закончившийся установлением в Уругвае фашистского режима.

В авангарде движения антифашистского сопротивления выступил именно рабочий класс — класс, который всей своей героической борьбой и на всех этапах истории зарекомендовал себя в глазах всего народа как самая революционная и организованная социальная сила уругвайского общества.

Мексиканский пролетариат

в борьбе против монополий

Развитие классовой борьбы и антиимпериалистического движения в современной Мексике имеет ряд существенных особенностей по сравнению с другими латиноамериканскими странами. Материальной основой этого отличия служит прежде всего сравнительно высокий уровень развития капитализма, а следовательно, и более «европейский» тип противоборства труда и капитала. Кроме того, Мексика относительно более самостоятельна в осуществлении своих внешнеэкономических и политических связей, хотя и не свободна от зависимости перед империализмом США.