Марксистская концепция традиции непосредственно связана с общим пониманием исторического процесса научным социализмом. Методологической базой ее является выдвинутая первоначально К. Марксом и Ф. Энгельсом трактовка философской проблемы отрицания применительно к развитию общества. Главное здесь — в диалектическом понимании этой категории не как тотального уничтожения всего предшествующего, а как процесса, в котором наряду с устранением всего отжившего обеспечивается сохранение положительного содержания прошедшего этапа развития (так называемый процесс «снятия»). Именно такого рода отрицание способно обеспечить поступательное движение общества. Причем чем выше будет, так сказать, «степень снятия» всего ценного, накопленного прошлыми поколениями, тем быстрее двинется вперед общество, тем менее болезнен будет переход к новой, прогрессивной стадии. С другой стороны, для классиков марксизма-ленинизма характерно ясное понимание того, что попытка осуществления тотального отрицания, уничтожения всего, что осталось от прошлого, является отнюдь не предпосылкой перехода к качественно новому этапу, а, напротив, ведет к блокированию развития{20}.
Опираясь на эту методологическую исходную посылку, К. Маркс, Ф. Энгельс, В. И. Ленин указывали, что односторонняя апология прошлого означает консерватизм и застой. За ней неизменно скрывается стремление господствующих классов оставить все без изменения. В этом смысле господство традиций может означать ситуацию, когда «традиции всех мертвых поколений тяготеют, как кошмар, над умами живых»{21}.
Задача революции — покончить с подобным положением дел. Поэтому она может рассматриваться как наиболее радикальная форма разрыва с традициями, но с одной существенной оговоркой: в данном случае речь идет о преодолении вполне определенных черт человеческого опыта, а именно о разрушении всего комплекса традиционных отношений эксплуатации, насилия всякого рода и сопутствующих им рабской пассивности и конформизма.
Отсюда следует принципиальной важности вывод о необходимости избирательного отношения к прошлому, об обязательности для революционеров, опираясь на классовую оценку исторических явлений, определить, что конкретно должно быть преодолено, а что оставлено для последующих поколений как необходимый фундамент их собственного творчества.
В связи с этим необходимо отметить, что одним из главных заветов Маркса, Энгельса, Ленина является бережное отношение к культурному наследию. Сам марксизм явился, как известно, результатом творческого синтеза вершинных достижений буржуазной цивилизации. Особенно подробно проблематика традиций в этом аспекте разработана В. И. Лениным, который неоднократно подчеркивал, что усвоение ценного опыта прошлого — обязательное условие как поступательного развития революционного движения, так и успешного продвижения вперед по пути создания нового общества. Достаточно вспомнить такие его работы, как «От какого наследства мы отказываемся?», «Три источника и три составных части марксизма», «Тезисы по национальному вопросу», «Критические заметки по национальному вопросу», «Л. Н. Толстой», «Очередные задачи Советской власти», «О «левом» ребячестве и о мелкобуржуазности», «Успехи и трудности Советской власти», «Задачи союзов молодежи», «О пролетарской культуре», «Набросок резолюции о пролетарской культуре», «О национальной гордости великороссов», «Странички из дневника», «Лучше меньше, да лучше» и др.
Особенности проблематики традиций
в Латинской Америке
Латиноамериканские марксисты, творчески подходившие к исследованию действительности своих стран, решали проблему традиций в духе основоположников научного социализма. Они разрабатывали свои концепции в ходе борьбы с идейными противниками. Эта борьба велась на два фронта: с теми, кто, ссылаясь на необходимость уважения к традициям, выступал за сохранение основ эксплуататорского строя, и с ультралевыми проповедниками «тотального» отрицания, провозглашавшими необходимость уничтожения всего культурного наследия прошлого. Яркую характеристику обеих этих тенденции дал выдающийся кубинский марксист, один из основателей коммунистического движения в регионе — X. А. Мелья{22}.