Латунный город

Дара развел руки в стороны. Дым расползся и загустел, вылепливая в воздухе плотную карту с дворцом Сулеймана в самом центре. На глазах у Нари яркие лучики стали разбегаться от дворца по всему свету, падая на землю как кометы и преображаясь в человекоподобные фигурки.

– Он разделил нас на шесть племен…

Дара показал на бледную женщину с нефритовыми монетами в руках в восточной части карты, где-то в регионе Китая.

– Тохаристан…

Он опустил руку южнее, где танцовщица в блестящих украшениях кружилась на Индийском субконтиненте.

– Агниванши…

Крохотный всадник выскочил из дыма и поскакал по южной Аравии с огненной саблей наголо. Дара стиснул зубы и щелчком пальцев обезглавил его.

– Гезири…

А к югу от Египта ученый муж с золотыми глазами набросил на плечи бирюзовую шаль, изучая свиток. Дара кивнул на него.

– Аяанле…

Потом он показал на огневласого мужчину, чинившего лодку на Марокканском побережье.

– Сахрейн.

– А где же твой народ?

– Наш народ, – поправил он и показал ей равнины Персии или, возможно, Афганистана. – Дэвастан, – произнес он с любовью. – Земля Дэвов.

Она нахмурилась.

– Твое племя взяло себе первоначальное имя вашей расы?

Он пожал плечами:

– Мы были главными.

Дара изучил карту. Дымчатые человечки беззвучно кричали и махали руками друг на друга.

– Говорят, это было жуткое время, жестокое время. Большинство примкнули к своим новым племенам и, чтобы выжить, решили держаться вместе и определили внутри себя касты по принципу своих новообретенных способностей. Одни были лицедеями, другие управляли металлами, третьи создавали драгоценные металлы, и так далее. Никто не умел всего и сразу, и племена были так поглощены междоусобицами, что никому даже не пришло в голову взбунтоваться против решения Сулеймана.

Нари одобрительно улыбнулась.

– Ты должен отдать ему должное: со стороны Сулеймана это был гениальный ход.

– Может, и так, – ответил Дара. – Но будь он хоть трижды гением, Сулейман не учел последствий, возникших после получения моим народом смертных человеческих тел.

Человечки стали множиться, строить деревни и длинными караванами расползаться по широкому миру. В дымовых облаках то и дело шныряли миниатюрные ковры-самолеты.

– Какие последствия? – не поняла Нари.

Он шутливо улыбнулся, но улыбка не касалась его глаз.

– Мы могли спариваться с людьми.

– И производить на свет шафитов, – догадалась она. – Таких, как я.

Дара кивнул.

– Имей в виду, что это было строжайше запрещено, – он вздохнул. – Ты, наверное, уже догадалась, что моя раса не сильна в следовании правилам.

– И, видимо, эти шафиты начали быстро расти в числе.

– Не то слово. – Он обвел рукой дымчатую карту. – Как я и говорил, магия непредсказуема.

Миниатюрный город в Магрибе заполыхал огнем.

– А в неумелых руках нечистокровных магов она становилась еще более непредсказуемой.

Огромные корабли причудливых конфигураций поплыли по Красному морю, крылатые коты с человеческими лицами запорхали над Индостаном.

– И хотя многим шафитам вообще не достается волшебных сил, некоторым их хватает для того, чтобы навлечь на человечество ужасные трагедии.

Вроде того, чтобы натравить стаю гулей на Каир и выманивать у турецких пашей их денежки? Тут Нари нечего было возразить.

– Но разве дэвам, или джиннам, или как вы тогда себя называли… разве вам было не все равно? – поинтересовалась она. – Я думала, твоя раса не питает особой любви к человечеству.

Дара согласился.

– Все так, но Сулейман ясно дал нам понять, что на его место придет новый человек и снова покарает нас, если мы ослушаемся его законов. Совет Нахид долгие годы пытался урегулировать шафитский вопрос. И в итоге постановил, чтобы всех людей с подозрением на волшебную кровь привели в Дэвабад, где они заживут новой жизнью.

Нари замерла.

– Совет Нахид? Я думала, это Кахтани…

– Скоро я дойду и до них, – перебил ее Дара непривычно ледяным тоном.

У него слегка заплетался язык, но он глотнул еще вина. Кубок никогда не осушался, так что Нари не могла даже представить, сколько он уже выпил. Во всяком случае, намного больше нее, а она уже сама захмелела.

На дымчатой карте Дэвастана, посередине черного озера, вырос город. Его стены переливались желтой медью. Прекрасное зрелище на фоне ночного неба.

– Это и есть Дэвабад? – спросила она.

– Дэвабад, – подтвердил Дара. Он смотрел на миниатюрный город с тоской в потускневших глазах. – Наш великий город. Там Анахид построила свой дворец, где и правили страной ее потомки, пока не были свергнуты.

– Дай угадаю… похищенными шафитами, которых не выпускали за ворота?

Дара покачал головой:

– Нет. Ни одному шафиту не было бы такое под силу.

– Тогда кто?

Дара помрачнел.

– А кто нет?

Нари непонимающе нахмурилась, и он объяснил:

– Другие племена никогда особо не считались с указом Сулеймана. Вслух они, конечно, соглашались, что люди и Дэвы должны существовать порознь, но именно они плодили шафитов.

Он кивнул на карту.