Лазоревый день. Книга вторая (СИ)

— Ты мало думаешь о Кхи-охроэс, потому что не испытал ещё д’айри, — высказал предположение Кархи, с которым юноша поделился сомнениями. — И ты слишком молод, моложе, чем выглядишь, моложе своих лет, ведь в тебе кровь звёздных людей. Чтобы всё сделать правильно, нужно думать о том, что делаешь. Только о том, что делаешь! Когда я иду в лес, я думаю о лесе. Когда иду к женщине, думаю о женщине. Когда иду к королеве, думаю о королеве. Тебе следует этому научиться.

Саши не спорил. Кархи прошёл по жизни более долгий путь, поэтому знает о ней больше. Но зачем постоянно думать о том, что и так случится? Пусть Ракиш думает о цели путешествия — она ведёт Избранных. А о Кхи-охроэс позаботятся сами королевы. И если какая из них выберет новичка, то уж точно разберётся, что с ним следует делать.

Утром пятого дня пути Саши впервые в жизни увидел горы. Нет, он видел их и раньше — вершины островов, отделяющих южное море от океана, но плавать туда ему пока не доводилось. А хребет к’Ирхад был теперь рядом, и каравану предстояло перевалить через него. Синеватые конусы упирались прямо в покрывало из туч, и от этого небо казалось ещё ниже.

Дорога начала петлять, всё круче забирая вверх, и движение каравана сразу замедлилось. Не только из-за подъёма, а и потому, что шли они, опасливо вглядываясь в заросли гхеры, в расщелины среди выступающих из-под многолетнего дёрна скал, в нагромождения валунов, когда-то сползших со склонов. На привалах выставляли охрану. Здесь, вдали от тирчей, вполне можно было ожидать нападения, — стаи шо-ачи разрослись в последнее время. Смутным называли год, когда родились Саши и Ирис. Кхарит-Хайса стала Хранительницей не так, как все её предшественницы. Несколько месяцев небесный дворец был поражён страшной болезнью, вызывающей жажду власти и желание убивать. Старшие кхиры не любили вспоминать о тех событиях. Кхарит выжил и выздоровел, пройдёт время, и эта история превратиться в легенду, страшную, но поучительную.

Да, Кхарит выжил, но чце-ригхтоэ’ох пока слаб. Всего две взрослые ртаари уцелели после болезни, нелегко им продолжать тхе-шу племени. Мало оплодотворённых яиц увозили избранные с Кхи-охроэс. Лишь по одному кхиру в год — рта или арт — рождалось в тирче. Чаще стали убегать ачи, поражённые непонятной тревогой. Сбивались в стаи, охотились на своих вчерашних собратьев, убивали мужчин, похищали женщин. Очистить от них труднодоступные места вроде предгорий к’Ирхада не было ни сил, ни возможности. Оставалось надеяться, что самое худшее позади: после Кхи-шош’э распространилось известие, что младшая обитательница небесного дворца, Сахра, достигла первой ступени света, стала полноправной королевой и весной примет участие в празднестве. Значит, больше станет Избранных из Избранных, больше детей будет рождаться в тирчах. А там, глядишь, Кхарит-Хайса сможет отложить королевское яйцо, и род ртаари вновь начнёт увеличиваться.

Перевал лежал ниже пелены туч, но всё равно те висели так близко, что казалось, ещё немного и путники начнут задевать их головами. Они миновали перевал поздно вечером, поэтому на ночёвку пришлось устраиваться высоко в горах. Спать на каменистом, пропитанном холодной влагой тумана склоне было неуютно. Зато достаточно безопасно — вряд ли шо полезут на голые бесплодные пустоши, где трудно выбрать место для засады, а стрела догонит прежде, чем найдёшь укрытие. Это понимали все, поэтому рассветноедежурство доверили новичку. Саши тоже это понимал, но тем не менее гордился. И волновался. Здесь действительно следует думать о том, что делаешь, и ни о чём ином. От него зависит жизнь братьев и сестёр!

Ночёвка заканчивалась благополучно. Небо на востоке серело, предупреждая, что скоро надо будить со-ртох и остальных, завтракать и снова отправляться в дорогу. Но пока что у путников было время досмотреть последний сон.

Саши обошёл «женский» костёр, не забывая чутко вслушиваться в предрассветную тишину. Здесь все спали, как и возле «мужского» в двадцати метрах ниже по склону. Лишь волосатик сидел у огня, время от времени подбрасывая очередную ветку. Взглянул на юношу, довольно сложил губы в трубочку. Радовался, что темнота уходит. Саши улыбнулся в ответ… и тут же краем глаза заметил движение.

Двигалось высоко, выше перевала, значит, было неопасным. Маленький шарик света быстро перемещался по небу с запада на северо-восток. Он выскочил из седловины между горными вершинами и теперь удалялся, тускнел. В первый миг Саши подумал, что это метеор, раскалённый небесный камешек, сгорающий в воздухе Шакха, — несколько раз ему доводилось наблюдать это явление. Но сегодня небо было затянуто тучами, и огонёк летел ниже их слоя, к тому же горизонтально.

Он взглянул на ачи. Если тот и заметил таинственный свет, то не придал ему значения, похоже, и забыл уже. Бесполезно спрашивать. Саши собирался и сам выкинуть видение из головы, продолжить обход, когда одно из одеял у костра зашевелилось. Ирис выбралась из-под него, села, обхватив руками колени.