Лазурный берег болота

– Спасибо за кофе. Николай начал следить за родителем и все разведал. Он сообщил про дом в деревне, про то, что под ним есть минус первый этаж, где садист держал очередную жертву, пока та не умирала, про кладбище в лесу. Оставалось лишь удивляться, каким образом Коля все узнал. У Константина Петровича возникла мысль, что парень помогал родителям, не только приглашая женщин в подъезд. Возможно, он ездил с Игорем, вместе с папашей спускал в подземелье спящую жертву. Но это были всего лишь подозрения. Никаких доказательств преступной деятельности парня не нашлось. Естественно, о визите Николая доложили одному из самых высоких начальников. А у того сын был одного возраста с Колей. Шеф решил сам с юношей поговорить, после беседы он Константину Петровичу заявил:

– Нечего искать ведьм, где их нет. Хороший, честный пацан. Наивный. Надо ему помочь. Не верю, что он у отца в подручных состоял. Зачем тогда к нам пришел? Думал, что мы до правды не дороемся? Николай такая же жертва, как и женщины. Он многих сейчас спас, решив правду рассказать. Он меня попросил: «Боюсь, судья решит, что я преступник. Помогите мне, не отправляйте в детдом. Пожалуйста». И заплакал. Убираем его из дела! Думай, как все правильно устроить.

Кирилл замолчал.

– И тогда появилась машинистка Елена Патронова, – сказала я.

Кирилл сделал глоток кофе.

– Да, несуществующая сотрудница получила фамилию моей матери. Николая «омолодили», нашли его родственника, уговорили того усыновить парня, оформили дачу и квартиру на Колю… Короче, если сотрудники брались кого-то отмазать, то все получалось тип-топ.

– Да уж, – пробурчал Димон. – Может, вы знаете, почему Николай приходил в ужас при виде бабочек?

Глава сороковая

Кирилл Андреевич удивился:

– Как вы догадались? Мы поехали в лес, с нами группа, эксперты. Николай стал показывать дорогу к кладбищу жертв. Довел до какого-то места и заявил: «Здесь. Я сидел вон в тех кустах, видел, как отец копал могилу у ели». Мы решили проверить, взяли лопаты, живо открыли одно захоронение. Оно было свежим, труп лежал просто так, ни во что не завернут. Коля стоял рядом. Когда показалась голова, он зашатался, сел на землю, побледнел, на лбу выступила испарина. Эксперт спросил:

– Вам плохо?

Николай прошептал:

– У нее вместо лица бабочка, – и сознание потерял.

Я в могилу заглянул. Зрелище было не для слабонервных. Похоронили жертву не так давно. Короче, у нее на лице на самом деле получилась вроде как бабочка, так разложение пошло. Меня самого оторопь взяла. Но я был постарше, уже видел и не такие трупы. А для того, кто первый раз на подобное взглянул, конечно, это мощный шок.

– Вы с Колей поддерживали связь? – поинтересовалась Дюдюня.

Кирилл Андреевич прищурился.

– Нет, мне незачем, и он не горел желанием общаться с тем, кто знал правду о его родителях. Один раз, случайно, мы в магазине столкнулись. Меня после того дела признали своим, стали натаскивать. Я успешно служил, пока в нашей стране капитализм не настал. Тогда ушел, открыл детективное агентство. Ну, да чем мне еще заниматься? Но это уже другая история. Не спрашиваю, почему вы вдруг подняли старое дело, но если интересуетесь именно Николаем, то будьте начеку.

– Почему? – спросила я.

Кирилл Андреевич хмыкнул.

– По малоопытности я совершил то, что человек со стажем никогда не сделает: примерил на себя ситуацию Коли. Это я, Кирюша, сын маньяка, это меня отец заставлял приводить женщин… Ну и стал жалеть подростка. Константин Петрович все видел, пытался меня вразумить, говорил:

– Кирюха, мы с тобой не «на земле» пашем, не в районном отделении милиции сидим. К нам сюда бабу, которая пьяного мужа сковородкой убила, не приведут. У нас другой уровень. Мы умные, хитрые, но и те, кто напротив нас в допросной сидит, такие же. Не верь преступникам. Никогда не верь. Большинство наших «клиентов» актеры, да такие талантливые, что лучше всего МХАТа!

Мой непосредственный начальник полагал, что Коля на самом деле сознательно помогал отцу. Константин Петрович говорил:

– В пять лет мальчик может подумать, что «привести тетю в подъезд» – это всего лишь веселая игра. И в семь-восемь-девять лет он еще может пребывать в этой уверенности. Но нашему герою-то было намного больше, семнадцать стукнуло. Выглядит он, правда, на тринадцать-четырнадцать, но это внешний вид. Вот я уверен: все парень понимал, прикидывается сейчас невинным лебедем.

Я возразил:

– Николай сдал отца. Он недавно сообразил, что происходит, и явился к нам.

Константин улыбнулся.