Лазурный Нефрит. Испытания Трепетной струны.

— Наконец-то я сотру с твоего лица выражение непревзойденности и надменности, а с губ поганую улыбку победителя, — вспоминал Шин Лин выражение драконьего лица в их с ним последнюю битву, до падения секты Полумесяца и Кары Небесной.

Глава Шин никогда не забудет и не простит тот жгучий, опаляющий щеки и уши позор, который ему пришлось пережить на глазах сотен учеников, мастеров и наставников, наблюдающих за проходившим боем за титул Поднебесный. Шень Лун непременно заплатит за то, что отобрал титул и втоптал в грязь его, главу Шин Лина. Не он лично отправит дракона в Черные Пески, но с его подачи и доказательств Греха перед родом и предками.

Для этого нужно восстановить полную хронологию событий, узнать у выживших мастеров, что же на самом деле произошло. И только потом, после тщательной и доскональной проверки, предоставить Совету отчет о проведенном захвате темной секты, пусть и провальном.

— Шин-сяньшень, — нарушил тишину и мысли лекарь секты, появившийся с докладом первичного осмотра пострадавших, но выживших заклинателей. С поклоном, не поднимая глаз, сказал: — этот лекарь пришел с благими для главы новостями.

Шин Лин позволил лекарю принять вертикальное положение и подойти ближе. Лекарь, с письменным отчетом, сделал пять шагов вперед, оказываясь рядом со столом главы, склонившегося над бумагами. И развернув перед главой свиток с описанием повреждений каждого вернувшегося, пояснял их общее состояние:

— Физическое и энергетическое истощение, а также раны, нанесенные лезвием клинка — это незначительные повреждения, с которыми мои ученики справятся за несколько дней. Но сожженные молниями меридиан и надломленные ядра уже не восстановишь. Утраченное не вернуть, — и виновато поклонился, объясняя, — были бы это молнии секты Огня, то повреждения смогли бы излечить огненные мастера, но эти молнии… — лекарь не договорил, так как глава Шин рассмеялся, аккуратно сворачивая свиток, как очередное доказательство Шень Луна в грехе перед предками.

— Можешь идти, — махнул рукой лекарю, оставаясь снова наедине со своими мыслями и видениями будущих картин мучений дракона и всех его пособников.

Глава Шин Лин размышлял над планом разоблачения Нефритового дракона и его секты всю ночь. До самой зари он смотрел в одну точку, не отрывая взгляд, воображая и видя перед собой, стоящего на коленях Шень Луна, его прихвостня-демона Тен Гуна и кошачьего ученика, ставшего почтенным мастером, идущего путем драконьего стиля «Нефритовый шторм». Лишь тогда, когда пострадавшие, но вернувшиеся живыми мастера пришли в себя, и смогли внятно говорить, глава Шин покинул чертоги разума, направляясь в крыло лазарета, чтобы выслушать доклад и внести еще пару пунктов к приговору дракона.

Переступив порог лазарета, глава Шин брезгливо посмотрел на тех, кто лежал на постелях. Они стали для его секты лишь обузой, от которой он в ближайшее время избавится. Но сейчас он учтивый и вежливый, заботливый и понимающий глава, поддерживающий своих подчиненных в трудный момент. Мастера и наставники, стоило главе переступить порог, тут же склонились в приветственном поклоне, обращаясь разом, в один голос:

— Глава Шин!

— Будет вам, — махнул рукой, благоговейно улыбаясь, разрешая мастерам и наставникам вернуться в постели и продолжить отдыхать, восстанавливать здоровье, — лучше скажите, что с вами произошло? Что с Дун-сяньшенем? — обеспокоенный тон по-прежнему присутствовал в речи главы, как и взгляд.

Никто не сомневался в том, что глава воистину их не покинет и не прогонит прочь, даже после того, как они перестали быть мастерами секты светлого пути. Верили в его справедливость и искренность. Хотя, напрасно. Глава для себя все решил. Калеки ему в секте не нужны. Представится возможность и Шин Лин избавится от бремени. А пока он слушает о произошедшем нападении и сопротивлении:

— По наводке корабельщиков, мы с Дин-сяньшенем, старшими мастерами и наставниками его секты, перехватили Шень Луна и секту Полумесяца на пути в их поместье. Глава Дин зачитал приговор Великой Восьмерки, выдвинутый секте и ее главам, а после приступили к захвату, но мы столкнулись с сопротивлением.

— Тен Гун взял на себя главу Дин Тана, мастера и наставники обеих сторон столкнулись в противостоянии, и только Шень Лун стоял в стороне. Его защищал черный кот. — Слово взял другой мастер, которому досталось не от мастеров секты Полумесяца, а от личного Ученика Шень Луна:

— Хорош! Достоин уровня облачный и звания Мастера гибкого меча, — восхищался противником заклинатель, — взял на себя сразу пятерых, отбиваясь от атак на невероятной скорости. К тому же гибок и ловок, как и все духи-хищники. Разделался с нами за несколько минут, словно мы не старшие мастера, а послушники какие-то… — усмехнулся мастер, ловя на себе недовольный и даже злой взгляд главы, — простите, Учитель, — тут же повинился мастер, — просто обидно, такой талант и в темной секте, — печально выдохнул мастер, вспоминая техники и стиль владения клинком того кота.