ЛЧК (Записки старого человека)

— Тот кот не может быть живой… никак не может… — Коля так разволновался, что очки упали. Он стал неловко возить руками по полу и все повторял: — "Никак, никак не может…"

Мария махнула рукой на него — дурак — и ждала моего ответа.

— Не знаю, — сказал я, — вообще-то коты не живут так долго… но если очень нужно, то, может быть, и живут…

Аугуст кивнул, ему понравился ответ: "Да, если очень нужно…" Он наклонился и поднял очки: "Держи, "дядя"…

— Сердечки надо съесть, — сказала Анна. Все вспомнили про печенье с чаем, про лепешки… Я выпил еще стакан и пошел к себе.

Я шел и думал о Коле: "Почему это Феликс ему покоя не дает?.." При случае спросил у Бляса:

— Я слышал, Феликс жил у художника. Хозяина увели, а кот ушел… Говорили, что без Николая дело не обошлось.

— Может, выдумки?

— Кто знает… А зачем он в жэк бегает? И Гертруда к нему со вниманием, так что остерегайся.

Он наливает мне чай, и не какой-нибудь, а цейлонский. Неужели есть еще на свете такая страна?.. Я тяну чай и думаю…

У Гертруды

О Коле я думал недолго, потому что некогда стало — другие мысли появились. События стали развиваться прямо-таки молниеносно, и мне пришлось признать, что перемены не всегда ведут нас от плохого к худшему. Историю, правда, не разрешили еще, зато повезло тем, кто обожает природу и домашних животных. И почти своевременно узнав об этом — не так уж мы были оторваны от настоящей жизни — я взял газету и направился в жэк, с просьбой предоставить мне право… согласно постановлению от такого-то… Гертруда копался в бумажках. Скоро конец года — трудное время для всех, особенно если на ответственном посту. Он рассеянно выслушал. "Дай заявление". Прочел, отложил:

— Не торчи, садись, у нас демократия… Отчеты замучили… Вот, — он ткнул пальцем в какие-то бумаги, — нас призывают к откровенному разговору?.. Пожалуйста, даем откровенный — "закотированность населения высока, снижается медленно…" Так и пишем! Вот таблицы, цифры, статистика…

— По статистике здесь двадцать тысяч народу…

— Ух, эти приписки, жить не дают… — он грозит кому-то огромным кулаком. — Да-а, что поделаешь, бывают и грубые ошибки. Вот, к примеру… список цельночерных котов… Где это?.. — он листает пухлый список. Я смотрю с удивлением — в нем несколько сот котов, не меньше… Наконец он находит: — Вот! Кот Феликс, 240 года рождения… Это что?! Такой кот не может существовать — явная липа. И с этими списочками нам работать!..

Я молчу. Хорошо, что Феликса быть не может, хорошо…

— Берем чернопятенных… и сразу — липа… — Он копается в другом списке. Хоть и ругается, а настроение хорошее у него. Я спрашиваю:

— А что вы будете делать, когда всех котов перебьете?

Он поднял голову, усмехнулся:

— Будь спок, всех не перебьем и на завтра оставим себе… — И тут же посерьезнел: — Что за разговорчики! У нас план есть, порядок во всем должон быть… — Сложил аккуратно толстенные папки, прихлопнул мощной ладонью: Думаешь, мне приятно за ними всю жизнь гоняться! Хоть и зверь, а живое существо. Надо же — откуда такая вредность в нем!.. Ничего, дай срок подвалы вычистим, воздух легким будет по всей земле… и никакого этого, понимаешь, поля… вони этой!.. А потом посадим сады, будем жить-поживать… вот так, дорогой…

Я смотрел на него с изумлением — до чего открытая душа… Но больше каверзных вопросов решил не задавать — все же гражданин начальник… Он задумчиво смотрел в окно. Я воспользовался минутой молчания:

— Мне нужно разрешение на… вот — заметки о погоде — разрешено.

— Было не разрешено, значит, не полагается.

— Было — нельзя, а теперь — можно…

— Можно новым — кто хочет, а тем, кому было нельзя, — не можно: закон обратной силы не имеет.

— Значит, нельзя?

— Снова не понял… — Он смеется, добродушный такой мужик. — Вот если б тебе не было нельзя, то стало бы — можно.

— Так ведь закон — он для всех…

— Для всех законных… а ты ведь — кто?.. "Пойду туда, где нет закона". — Он смеется. Сегодня он в ударе.

— Я же не уголовник, я ненормальный.

— Ну, брат… ненормальные тоже разные… есть за нас, а есть и против…

— Так что, нельзя?..

Он хитро смеется:

— Вот если б я не знал, что тебе было нельзя…

— А что для этого нужно?

— Пиши о черных котах… для меня…

— Так ведь нельзя же…

— Чудак, мне — можно… Если ты — мне… ясно?..

— Ясно…

— Ну как, договорились?

— А если я по списку?.. Начну вот с этих… — я киваю на список мертвых кошачьих душ.

Он смеется, показывает золотые зубы:

— Э-э-э, нет, это ты оставь… статистика статистикой… Подумай лучше — я тебе личного кота разрешу, пусть цельно-черного даже, а?..

— А как же поле?

Он ухмыльнулся:

— Да что тебе поле, если ты живой до сих пор… так думай-думай…

— …Я лучше о погоде, ведь пишут — тоже важно.

— Погоды-то нет без котов, они погоду делают.

— А-а-а… А я думал, что вы…

Он нахмурился:

— Мы ее исправляем, переделываем — плохую на хорошую, и сами должны погодой овладеть.

Теперь он задумался, важен, деловит:

— Ладно, надумаешь про котов-сам явишься. А погода действительно в центре внимания — там, — он показывает пальцем на потолок… — Пиши!.. Но искажений действительности не допускай — нам нужна хорошая погода… От нас зависит, верно?..