ЛЧК (Записки старого человека)

По дороге обратно мы встретили Колю — он мчался в жэк, штанины развевались как флаги. Вернулся он только на следующее утро, летел с четвертого до второго и так врезался в дверь квартиры Бляса, что серьезно повредил ее.

— Отработаешь, — коротко сказал Бляс, и Коля притих — отработать придется.

Чайные разговоры

На следующий день заглянул Аугуст — "приглашаем к нам в субботу". Он побежал в подвал — дела, но тут же пришел Антон. Мы сели пить чай и говорили, как ужасно для нашего историка это запрещение, ведь для него, кроме истории, никакой другой жизни нет…

— И он так верил, что кошкисты заняты котами… — Антон вздохнул.

— Хотел верить.

Антон спросил:

— Лариса расстраивается из-за Васи, что вы об этом думаете?

Я подумал — "не довольно ли Ларисе вас?.." — и ответил:

— Кот — вольный зверь, и жизнь у него своя…

Он кивнул:

— Представляете, иногда я завидую им. Все не получилось; сначала наука — пустое, совершенно фантастическое занятие… перевертыши, как сухой зуд чужие слова… и люди — мелькали, мелькали, все отбивался, отбивался… Потом это ранение… за что?.. что я им сделал…

Он ушел, а мы с Феликсом вышли на балкон. Желтизна пошла на убыль просвечивают ветки четким рисунком на слабо-голубом фоне. Больше в поля никто не ходит, в саду какое-то движение, наверное, Бляс собирает листья в большие мешки. Вот он всегда знает, что делать. Овраг кажется черней, чем летом, и перечеркивает ломаной линией небо… Да, вот скоро конец, а что было, зачем было — ничего не понял, не знаешь… Уже прохладно. Мы вернулись в дом, зажгли свет. Может, снова чайку, друг Филя? Жаль, что коты не пьют чай, им бы очень это шло. Рыбки бы тебе, да где ее взять, странный "дядя" снова куда-то исчез. Мария защищает его — помнит с детства, а это очень сильный аргумент, не так ли? Многих ли мы помним с детства… и где они?.. Будет ли Крылов у Марии? Историка не интересует ни день, ни ночь, ни люди, ни звери, ни травы, ни небо — так, чуть-чуть, в меру необходимости. Он поглощен странной игрой — создает свой вариант того, что было, но забыто, ищет решения уравнений для прошлого, подставив в них какие-то знаки из настоящего. Знаешь, Филя, в этом что-то есть, может быть, не хуже перевертышей…

Я оставил кота и пошел к соседу. Он был дома и пил чай. С медом. Похоже, не так уж он плох… Он говорит:

— Не понимают, дураки, какое страшное влияние на прошлое может оказать это запрещение…

Я удивился сначала, а потом понял, что все логично, — если он создает прошлое, то запрещение может самым губительным образом сказаться на всей истории.

— Надеюсь, это временно, — говорю ему. Он наливает мне чай. Я пробую мед, давно не пил чай с медом.

— Создавайте пока историю в голове, если получится, то записать недолго.

— Можно забыть… — он вздыхает. — Ведь нужно, чтобы концы сошлись с концами: при проверке должно получиться то, что есть сейчас. Я в прошлое иду от настоящего, я же вам объяснял.

— Помню, помню, как-то за грибами. А по-моему, если уж создавать, то отчего только прошлое — давайте и настоящее, и у вас всегда концы сойдутся.

Он смеется, помахивает пальцем:

— Вы меня толкаете в пропасть, ведь единственное несомненно-то, что происходит сейчас… дорогой вы мой писатель…

***

Вечером захожу к Антону и застаю его за странным занятиеммастерит какую-то упряжку из тонких полосок кожи.

— Что вы делаете?..

— Лариса сказала, что будет теперь гулять с Васей, — он кивает на упряжку, — это такой поводок…

— Разве Вася станет ходить на поводке?

— Лариса решила приучить… — он вздыхает. Мне становится жаль его.

— Котов вредно привязывать — у них стресс развивается.

— О-о-о, — он обрадовался, — скажите Ларисе.

— Что, что сказать… — она тут как тут, — ничего не вредно, пусть привыкает, дикий и невоспитанный кот…

— Вы лишите его самостоятельности, и он легко попадет в лапы к кошкистам.

Кажется, это подействовало, и поводка я больше не видел. Вася пришел, рассеянно похватал из мисочки — и снова скрылся.

***

В субботу вечером я поднялся на пятый. Мария и Анна сидели на диване и читали старую книгу.

— Если к вам пришли гости, а в доме ничего нет, то спуститесь в подвал… — прочитала Анна.

— А в подвале Блясик жарит свининку, — улыбнулась Мария.

— Его не будет?

— Рома вечно занят своими хрюшками.

— Ладно уж тебе, — насмешливо заметила Анна, — Аугуст ревнует, вот Роман и не ходит к нам.

— Аугуст ревнует к Гертруде, — поправила Мария. Ей все еще нравилось это. Как хорошо, что Мария теперь никому не нужна и Аугуст может жить спокойно.

— Гертруда подонок, — сказала Анна и встала. — Анемподист пригрел змею, а сам ничего не видит, не слышит, день и ночь пробивает проект своего Бима.

Вошел Аугуст, он нес какой-то сверток, и как цветы преподнес его Марии, и ручку поцеловал. А руки все еще красивые у нее… В пакете были пирожные.

— Ну и роскошь, — ахнули женщины. — Аугуст молодец, всегда что-нибудь придумает.

— Выбросили, я случайно рядом оказался, — скромно объяснил Аугуст. Вот скоро будут кальмары, бесплатно, тогда все пойдем, — сказал он, обращаясь ко мне.