Lead

Послышались первые ноты песни, зазвучали первые аккорды гитары. Я узнала мелодию. Это была песня группы Maroon 5 — She Will Be Loved. Для попсовой песни она была хороша, и даже одной из моих любимых.

А затем незваный певец открыл рот:

— Beauty queen of only eighteen…

Мои колени задрожали и все сомнения исчезли.

Что, ради всего святого, он тут делал?

Благодаря восхитительному беспроводному микрофону Джимми спрыгнул со сцены и начал изучать толпу. Возможно, это была причудливая случайность, и он решил начать выступать на маленьких мероприятиях. Он пробился через море шариков с гелием, вертя головой по сторонам. И продолжал петь.

Я не знала, что делать.

В груди разлилось странное тёплое покалывание. Наверное, у меня было что-то вроде сердечного приступа. Текст песни был неуместен. Нисколько. К вашему сведению, моя улыбка не была безнадежной, просто немного дрожала от переживаемых эмоций. К тому же, мы с ним чем-то занимались всего три раза, что не так уж и много, а, когда я пыталась выбить его дверь и приземлилась на пол своей задницей, он даже не словил меня [отсыл к тексту песни – прим. ред.]. Исходя из чего в моих глазах этот парень выглядел, как чёртов попсовый обманщик.

Джимми Феррис слился с толпой, не оставляя свои поиски. Его голос был соблазнительным и плавным, самым милым, что мне доводилось когда-либо слышать. Многие женщины краснели и обмахивали свои лица, когда он проходил мимо; возраст значения не имел. Моя собственная мать выглядела готовой упасть в обморок из-за его дьявольски красивой внешности.

На краю танцпола он остановился и вытянул шею. Потом он все-таки нашёл свою цель. Он смотрел прямо на меня, не беспокоясь о песни. По толпе прокатилось разочарование.

— Лена? — благодаря стереосистеме его голос разлетелся по всем уголкам помещения. — Какого фига ты сидишь в углу?

Моё сердце гулко билось в груди. Я просто сидела на месте, ошеломлённая происходящим. Если честно, я не знала, что ответить.

Джимми отдал микрофон проходящему мимо официанту, в то время как группа несмотря ни на что продолжала играть. Его шаги к моему столу были размеренными, неторопливыми. Мне вроде как хотелось застрелить его за это. Ещё бы он не понимал, что я была на грани настоящего срыва, в то время как он медленно и вальяжно шёл. По случаю свадьбы он надел один из сшитых на заказ костюмов. Видимо, я должна быть признательна ему за такое усилие. Печально, но из-за того что сейчас я немного сходила с ума, я была слишком занята.

— Привет, — сказала он, когда наконец-то добрался до меня.

Я подняла руку в знак приветствия.

— Прекрасно выглядишь.

— Спасибо.

Ух ты, я могла говорить. Я провела рукой по юбке, поправляя подол платья. Почему, чёрт возьми, я нервничала? Это ему стоило нервничать. Чёрт, да этот ублюдок должен был опасаться за свою жизнь.

— Полагаю, тебе интересно, почему я здесь.

Я сделала глубокий вдох.

— Совсем немного, да.

— Я, эм...

Его взгляд беспокойно прошёлся по моему лицу.

— Что? Ты что? — в конце концов выплюнула я, потеряв терпение. А затем села на руки, потому что ситуация была чертовски неловкая. Мои пальцы покалывало от желания прикоснуться к нему, а может, сделать ему больно или же повиснуть на нём — я ещё не определилась. Но если я придушу его на глазах у общественности, то мне не светит ничего хорошего. Слишком много свидетелей.

Он схватил ближайший стул, поставил его рядом и присел. Я отодвинула задницу назад на пару сантиметров, нуждаясь хоть в небольшом расстоянии между нами. Это действительно он. Мне было больно от одного вида столь знакомых черт его лица и острожного взгляда его глаз. Я не могла перестать пялиться и всё упивалась его видом, словно блуждала где-то на протяжении многих лет.

— После твоего ухода я стал размышлять, — сказал он, наклоняясь ближе и оперившись локтями в колени. — О многом.

В моей голове громко и гордо завизжал детектор лжи.

— Ничего подобного. Ты пошёл на вечеринку с Лив Андерсон, поэтому не ври мне.

— Но...

— Нет.

— Ничего не было, Лена. Клянусь. Пожалуйста, дай мне объясниться. — Он потёр рукой своё расстроенное лицо. — Я не знал, как мне быть после твоего признания. Просто... если ты в самом деле это чувствовала, то вероятность того, что я всё испорчу и ты уйдёшь, была слишком высока.

— Ты действительно налажал, и я ушла.

— Да, ушла.

Я чуть не до боли широко открыла глаза.

— Ну и что?

— А то, что я хочу, чтобы ты вернулась. Я поступил неправильно. Вернись, и мы что-нибудь придумаем.

— Что конкретно ты подразумеваешь под «что-нибудь придумаем», Джимми?

Он нахмурил лоб. Выражение его идеального лица было таким искренним, и в то же время таким душераздирающе бестолковым.

— Ладно, я не против твоих чувств. Всё в порядке. Ты вернешься и будешь снова работать на меня, и мы сможем продолжать трахаться. Можем даже иметь особенные отношения, если хочешь, ладно?

— Ничего не ладно. — Я попыталась улыбнуться, чтобы хоть немного разрядить обстановку. Я потирала свои руки, лежащие на коленях. — Тебе стоит уйти, Джимми.

— Что?

Было больно смотреть на него. А любить — ещё больнее.