Лебединая песня

Ответ, разумеется, будет отрицательным. Ейэто совершенно не нужно. Она-то, хвала всем эвенкийским богам, никогда не теряла голову из-за мужчины. И не собирается этого делать.

– Благодарю вас за ваше любезное предложение, – с достоинством ответила немцу завхоз, – но вы не совсем в моем вкусе.

Что, киногерой, съел? Не ожидал подобного ответа? Не привык получать отказы от женщин?

А, с другой стороны… почему бы, собственно, и нет? В порядке научного эксперимента? Чтобы разобраться, в конце концов, почему все эти идиотки сходят по нему с ума?

– А почему бы, собственно, и нет? – с достоинством ответила немцу завхоз.

Что, киногерой, съел? Не ожидал подобного ответа? Интересно посмотреть, как ты теперь будешь выкручиваться... и удастся ли тебе это.

Завхоз, обнажив в улыбке мелкие и острые, как у соболя, зубы, решительно распахнула дверь.

В спортзале она обнаружила сбитые в кучу деревянные скамейки, множество бумажных оберток от жвачки и конфет под ногами и ковер, очищенный от мусора и аккуратно расправленный точно посредине зала. Немец лежал на ковре, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. Физрука видно не было, но, судя по шуму воды, низвергавшейся за стенкой, он приходил в себя под душем. «А горячей-то воды и нет», – посочувствовала физруку завхоз.

Немец, увидев ее, сразу же встал.

«Пять процентов», – сказала себе завхоз. Подошла к нему вплотную и cтрого спросила:

– Зачем вы это сделали?

– Что именно? – уточнил Карл, спокойно глядя на нее.

«Три процента», – сказала себе завхоз.

– Сядьте, – сказала она вслух, – мне нужно поговорить с вами, а я не привыкла так высоко задирать голову.

Карл подал ей стул, а сам, оглянувшись, уселся на ковре напротив нее.

– Я имею в виду Андрея, – сказала завхоз, – для чего вам понадобился весь этот спектакль?

Карл пожал плечами.

– Вы, по-видимому, человек исключительной доброты? Высокоморальный человек? – продолжала наступать завхоз, смутно припоминая, что кто-то когда-то уже задавал подобные вопросы в подобных обстоятельствах – вроде бы она читала об этом в какой-то книжке.

– Нет, – усмехнулся Карл, – скорее легкомысленный и недогадливый. Я никак не мог понять, почему Андрей так странно ведет себя со мной. Я не знал, что мне делать, и просто решил предоставить события их естественному течению...

«Два процента, не более, – решила завхоз, – и к тому же для киногероя у него слишком умное лицо».

– Значит, недогадливый и легкомысленный, – повторила она тоном вежливого недоверия, – самый, значит, обычный человек?

– Конечно, – обрадованно воскликнул Карл, – именно так! Я очень рад, Кэтрин, что хоть вы-то видите меня таким, каков я есть на самом деле, и не приписываете качеств, которые мне отнюдь не свойственны… Я, впрочем, сразу же понял, что вы – исключительно мудрая и проницательная женщина, – в избытке чувств он даже приподнялся с ковра и схватил завхоза за руку. – И, поверьте, для меня большая честь быть знакомым с вами и вашей семьей! Ваши сыновья – яркие, самобытные личности, ваши невестки – милые, скромные женщины, ваши внуки – очаровательные непоседы, ваш муж – замечательный человек, воплощение ума, такта и доброты... и сразу видно, что все вы очень привязаны друг к другу! Я восхищен, Кэтрин, и даже немного завидую вам! Надеюсь, вы согласитесь и в дальнейшем считать меня своим искренним другом?

Ошеломленная неожиданным нападением, завхоз молчала и даже не делала попыток отобрать у него свою руку. В голове ее, возможно, впервые за много лет, образовалась полнейшая пустота.

Пока длилась перезагрузка системы, завхоз попробовала старомодный, но надежный способ – взглянуть на все происходящее со стороны.

Она увидела себя рядом с высоким, светловолосым и сероглазым (но все равно поразительно красивым) мужчиной, который стоял перед нею чуть ли не на коленях, пристально глядел на нее и держал ее руку в своих ладонях.

Со стороны могло бы показаться...

Эх, если бы кто-нибудь сейчас зашел в спортзал! Или хотя бы тупица физрук вылез из-под душа! Сколько можно мыться холодной водой, мазохист какой-то...

Но никто так и не появился. Завхоз почувствовала одновременно сожаление, облегчение и иронию по отношению к этим своим чувствам и поняла, что приходит в себя.

Она глубоко вздохнула и рассмеялась.

– Ох, и хитрец же вы, – сказала она одобрительно и крепко, по-мужски, пожала ему руку. – Что ж, будь по-вашему. Друзья так друзья.

* * *

Когда справа между деревьями вновь блеснуло озеро, Аделаида поняла, что они едут в «Комарово», бывшую базу отдыха ЦК ВЛКСМ, а ныне – элитный коттеджный поселок для обеспеченных людей, желающих за свои деньги наслаждаться собственным куском соснового бора и полосой чистого, незатоптанного песчаного пляжа.