Лебединая песня бандитки

Фейга отбрасывает бумаги, Пелагея подбирает и прячет в сумку.

П е л а г е я. (разъясняя) Ликар кличе пройты другий курс ликування….

Ф е й г а. Нашел дуру!

П е л а г е я. Безоплатно.

Ф е й г а. Эка удивила! Стала бы я ему платить!

П е л а г е я. Подумайтэ добрэ. Або … може бути… я нэвчасно? Вас щось трымаэ тут? Вы на когось чэкаетэ?

Ф е й г а. (угрожающе) Ты хочешь знать мой ответ?!

П е л а г е я. (испуганно) Багато пациэнтив чекае на ликування у клиници Гиршмана по дэкилька рокив.

Ф е й г а. (показывая фигу) Мой ответ – шиш! Шиш ему! Так и передай! Я не подопытная крыса. А теперь ступай отседова, с глаз моих слепых!

П е л а г е я. Жаль, дуже жаль. Нэ трэба нэрвуваты, нэрозумно це.

Фейга встает, вытянув руки вперед, продвигается к окну, запинается о чемодан, нащупывает папиросы, закуривает, выдыхает дым в комнату (в надежде выкурить гостью). Пелагея мгновенье сидит – не шелохнется, потом копошится в сумочке. Достает кухонный нож…

С улицы доносится задорный мужской голос: «Фанни! Фанни! Фааанниии!» Пелагея вздрагивает, прячет нож назад в сумочку. Фейга заметно нервничает, машет рукой в окно (уходи, мол, прочь), потом кричит в ответ: «Ошибся адресом, здесь такая не проживает! Фанни в шестом году взорвалась на бомбе!» Во дворе слышен смех. «В шестом году, говоришь? Взорвалась, говоришь?» Фейгу охватывает паника. Входная дверь распахивается, на пороге появляется молодой человек.

Фейга преграждает ему путь.

Ф е й г а. Кто здесь?

Г о с т ь. А ты не видишь?

Ф е й г а. Не вижу! И видеть не хочу! Убирайся вон!

Г о с т ь. (смеясь) Фанни взорвалась в шестом году! Насмешила меня! Как подорвалась в шестом, так и воскресла в восемнадцатом. (поднимает Фейгу на руки и кружит) От Фанни Каплан не так-то просто избавиться, это имя еще прогремит и останется в истории!

Ф е й г а. (истерически кричит) Я не Фанни, а Фейга! Уходи! Уходи, Яшка! Я тебя не знаю! Ты кто такой? Прочь! Прочь пошел!

Яшка испуганно затыкает Фейге рот.

Я ш к а. Ты чего орешь, дура? Заткнись! Заткнись, кому говорю!

Яшка ослабляет руки. Фейга что-то ему шепчет на ухо, осторожно показывает на гостью.

Пелагея вдруг поворачивается к Яшке лицом.

Я ш к а. У тебя гости?!

Ф е й г а. Вроде как.

Я ш к а. Мне лучше уйти?

Ф е й г а. Еще чего! Это гости уже уходят. (Пелагее) Эй! Третий лишний? И это не вопрос…

П е л а г е я. Вопрос тилькы в тому – хто з нас третий?

Ф е й г а. Не поняла…

Я ш к а. А что чаем гостей не угощаешь? Гостям радушные хозяева завсегда рады.

Ф е й г а. Потому что в чай подсыпать нечего. На отраву денег нет.

Я ш к а. Гостей травить нельзя, гостей следует потчевать.

Ф е й г а. Не желают ли гости поглодать кости? Ну, чего ты тут расселась? Я тебе всё уже сказала! Вали отседова! (Фейга хватает сумочку Пелагеи и бросает к выходу) Ну! Или пинка для скорости дать?

Я ш к а. Фанни, Фанни, что ты так грубо-то…

П е л а г е я. Так ви не слепа…

Ф е й г а. Иногда прозреваю, спасибо Гиршману!

Я ш к а. (Фейге) Может, ты нас познакомишь?

П е л а г е я. (Яшке) Ми чи що незнакомы?!

Я ш к а. (протягивая Пелагее руку) А разве знакомы? Только не говорите, что я похож на двоюродного брата вашей троюродной сестры по маминой линии. Виктор Гарский.

Яшка при рукопожатии сильно сжимает Пелагее руку, Пелагея вскрикивает.

П е л а г е я. Пелагея. У мене нема троюридних сестер по маминий линии.

Я ш к а. Это радует. Надеюсь, что по папиной линии тоже – не урожай.

Высвободив руку, Пелагея идет к сумочке,

которую бросила к дверям Фейга.

Ф е й г а. (вполголоса) Никого не было: тишь да гладь, а как срок тебе приезжать, так явилась, не запылилась. Говорит на корявом украинском. Походу пришлая. Представилась – сестрой Палажкой из клиники Гиршмана. Так я и поверю, чтобы состоятельный доктор нищую каторжанку разыскивал. Лечить, говорит, меня хочет, а сама подсовывает вместо документов – агитки и листовки запретные. Подкинуть решила!

Я ш к а. Хвост. Это точно хвост. За мной опять слежка.