Лебединая песня

Капитан, расставив локти, взводит автомат, ставит его на рожок. От черной стены ельника внезапно отделяется темная бесформенная масса. Она без звука перелетает через кювет и накрывает солдат. Напрягшуюся тишину взрывает вдруг надсадный, сверлящий уши крик. Крик ужаса. Он тут же обрывается. Капитан подползает ближе к опушке. Шаркнули кованые сапоги на шоссе, и все умолкает. Но через минуту слышится тяжелое, прерывистое дыхание, трещат сучья — группа захвата быстро приближается с пленными вдоль опушки. Впереди — Шпаков и Мельников волокут своего немца…

Капитан вскакивает. Приподымается с земли с пистолетом в руке Аня…

Из-за моста, раскалывая ночь, внезапно гремит залп. Стреляют из «шмайссеров» и винтовок. Разрывные визжат и рвутся, ударяясь о стволы и сучья сосен. Зеленые и красные трассеры прошивают черную хвою над головой. Сверху дождем сыплются иглы, ветки, кусочки расщепленной коры. Едко пахнет кордитом…

Первым падает капитан. Разведчики бросаются наземь за сосны, огонь автоматов заставляет немцев залечь. Но почему капитан упал как-то боком, задев сосенку, и лежит ничком, не двигаясь и не стреляя? Что с командиром? Что с тобой, Павел?… К нему подползает Шпаков. Аня трогает рукой еще теплое лицо.

Шпаков трясет капитана за плечо, поворачивает его на спину, расстегивает пальто — рубашка и пиджак залиты кровью.

Кровь бьет из раны тугими толчками… Пуля пробила грудь над самым сердцем.

У Ани перехватывает горло, когда она видит, как Шпаков быстро снимает с капитана полевую сумку.

— Возьми пистолет! — говорит он. — Отходи, ребята!

Аня подхватывает автомат, выпавший из рук капитана, сцепив зубы, бьет нескончаемой очередью по частым вспышкам выстрелов за мостом…

Последними, отстреливаясь, отползают Раневский, Зварика и Тышкевич.

Эта тройка знала капитана еще по Белоруссии…

Разведчики отходят, оставив на опушке двух убитых гитлеровцев.

Оставив навсегда капитана Крылатых. Хорошего, умного, смелого командира-разведчика, который так любил напевать песенку про темную ночь: «И поэтому, знаю, со мной ничего не случится…»

Зварика несет теперь автомат капитана. В диске было семьдесят два патрона. Диск расстреляла Аня. Ни одной пули не успел выпустить капитан Крылатых по врагу на своем четвертом задании…

Капитан Павел Крылатых… Родился на берегу Вятки, а погиб в двадцать шесть лет на берегу Нарве.

Дорогую пошлину уплатила группа «Джек» за попытку перейти мост на реке Парве.

Немцы долго бегут по пятам. Немцы налегке, а разведчики с тяжелым грузом. Ребята берут у радисток сумки с батареями.

Аня передает Зварике свой «TT», оставив себе «вальтер» капитана…

Немцы напирают, стреляя наугад, пуская осветительные ракеты. Их призрачный льдисто-белый свет то и дело настигает разведчиков. Когда гаснут ракеты, предельно сгущается ночная темень, приходится замедлить бег… А смерть — за плечами. Смерть — в трескотне разрывных над головой…

Аня бежит, петляя меж сосен, бежит, уходя от погони, за Шлаковым, бежит, глотая пересохшим ртом горячий воздух, и никак не может поверить, что нет и никогда не будет больше Джека.

Что же случилось у моста? Нет, решает Шпаков, капитан не сделал ошибки; такие неожиданные стычки в тылу врага — дело обычное. Или «языка» возьмешь, или свою голову отдашь…

Гибель командира — тяжкий удар по группе. Дельный, знающий был разведчик. Но ничего не поделаешь, теперь за командира он, Николай Шпаков, он же «Еж». В такие минуты, когда сваливается на плечи тяжелая ответственность, невольно оглядываешься на всю свою жизнь…

Он вырос в семье сельских учителей в деревне Запрудье на Витебщине, отличником окончил 4-ю среднюю школу в Витебске. Решив стать инженером, поступил в Московский авиационный технологический институт. Война застала его на третьем курсе. В самом начале июля сорок первого он добровольно ушел в армию, храбро дрался, стал кандидатом в члены ВКП(б). В двадцать лет командовал взводом 444 стрелкового полка 103 стрелковой дивизии, в ноябре сорок первого попал в плен, бежал, скрывался на родине от немцев. С весны сорок второго стал подпольщиком в группе Рудакова. Его называли героем витебского подполья. Будучи ближайшим помощником руководителя этого подполья Морудова, Шпаков устраивал дерзкие диверсии на железных дорогах Витебск — Орша и Витебск — Полоцк, выкрадывал оружие со складов вермахта, снабжал разведданными партизанскую бригаду Бирюлина, потом сам возглавил в Витебске подпольную группу, командовал разведгруппой под Минском… Только в июне сорок четвертого вышел он из вражеского тыла вместе с Зиной Бардышевой.

На отдыхе и переподготовке пробыл неполных два месяца… А теперь вот снова командир группы.

Эх, Павка, Павка! Ушел Павка, не попрощавшись ни словом, ни взглядом, не успев даже понять, что умирает, что убит.

Сгинул, оставив ему восемь разведчиков-десантников и немыслимо трудное задание, за которое теперь он, Николай Шпаков, в ответе.