Лебёдка аэронавта

К этому Фолли тоже готовили. Большинство людей не понимали, насколько могущественными могут быть навыки эфироманта при правильном применении. Когда они узнавали, их общей реакцией, она была уверена в этом, был безотчетный страх. Это было досадно, потому что казалось, они с Бриджит могли бы подружиться, и она с трудом сдерживала слезы. Это было бы очень неудобно.

— … потрясающе! — закончила Бриджит. — Господь на Небесах, Фолли, я уже подумала, что нам конец. Молодчина!

Фолли моргнула, открыв глаза, и на мгновение уставилась на Бриджит. Затем она почувствовала, что улыбается и очень быстро опустила глаза, так как фигура Бриджит начала размываться. Как странно, но теперь ее слезы не показались неудобными.

Затем Роул резко зашипел.

Фолли почувствовала это в самый последний момент, слишком поздно — ужасное внимание сознания, которое она ощущала раньше, когда они искали Девять Когтей. Это был Враг; она была почти уверенна. Она не могла придумать лучшего прозвища для злобной сущности, которая направляла шелкопрядов, как огромную молотилку, стремящаяся уничтожить их. Как будто самому духу ненависти был дан ум и тёмная воля и оно стремилось передать свою злобу через отвратительные создания поверхности.

Какое существо может иметь такие ужасные желания? Как сражаться с таким непостижимым созданием? В своей своеобразной жизни Фолли никогда не слышала об таком раньше и сейчас поняла, что очень боится его.

Та же самая сущность Врага теперь отправила трех маленьких существ — обгорелых и искалеченных, но живых и, очевидно, опасных, прямиком к усталой, лежащей фигурке Фолли.

Все произошло очень и очень быстро. Роул издал пронзительный крик и стремительно бросился на дальнего шелкопряда. Одновременно с этим раздался вой разряженного наруча Бриджит и второй шелкопряд исчез, сожженный и разорванный на мелкие кусочки.

Третье насекомое бросилось в лицо Фолли…

…и было остановлено кулаком Бриджит. Высокая девушка просто опустила руку вниз, как поршень парового двигателя, раздавив шелкопряда о пол из шпилевого камня, и поставила на попытке покушения на жизнь Фолли совершенно безжалостную точку.

— Ох, — выдохнула Фолли. Ее сердце болезненно колотилось.

— Боже мой.

— Вот, — сказала Бриджит, удовлетворенно кивнув. — Роул?

Кот тоже покончил со своим противником и подошел, тряся одной из своих передних лап в полнейшем отвращении.

— Они последние, — сообщил он. — Могу ли я использовать свои металлические круги для найма человека, чтобы почистить лапы? Есть ли человек, который мог бы сделать это грамотно?

— Я это сделаю, — сказала Бриджит, поднимаясь. Она поморщилась и слегка коснулась пореза.

— Но мне хотелось бы умения, — возразил Роул. — Ты слишком груба с мокрой тканью. Если бы только использовала язык, как и полагается…

— Я так не думаю, — твердо ответила Бриджит. — Я знаю, где побывали твои лапы.

Она подала руку Фолли.

— Можешь встать?

Фолли взялась за руку подруги и поднялась. На мгновение она покачнулась, но Бридждит удерживала ее до тех пор, пока коридор не перестал ненавистно кружиться.

— Роул, — спросила Бриджит. — Эти шелкопряды уже выросли?

— Они выросли ровно настолько, насколько должны были, — с удовлетворением ответил Роул.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Я не думаю, что они взрослые, — ответил Роул. — Истории моего народа говорят, что взрослые весом с двух-трех котов или больше.

— Молодняк, — сказала Бриджит, нахмурившись. — Разве могут такие маленькие шелкопряды сплести нити, подобные тем, что мы видели в дыре из потолка?

— Ох, — произнесла Фолли. — Ох, Бриджит умна. В ужасающем смысле. Нет, эти малыши не могли сделать подобного.

— Взрослые должны были отложить яйца и сплести нити, — сказала Бриджит. — Но… если для атаки остался только молодняк?..

Роул зарычал.

— Именно. Где же взрослые?

Сердце Фолли зашлось от паники.

— Ох, — выдохнула она, все ее инстинкты кричали о том, куда именно Враг направит свое смертоносное оружие. — Мастер.

Глава 36

Шпиль Альбион, хаббл Лэндинг, таверна «Черная Лошадь».

Было далеко за полночь, Гвен чувствовала себя отупевшей от усталости, а главный эфиромант Шпилеарха увлеченно возглавлял в баре очередную партию «Фермера Длинный Огурец», песню, в которой было столько возмутительных идей, о которых Гвен едва ли подозревала до этой ночи, с, казалось, бесконечным числом куплетов.

— Серьезно, Бенедикт, — пожаловалась она. — Я понятия не имею, где ты мог выучить такую глупую и вредоносную ерунду.

— … и снова там спрятала его! — спел Бенедикт, усмехаясь, прежде чем обратиться к кузине. — У Истербрука, конечно.

— Грубиян. У тебя, надеюсь, закончились куплеты?

Бенедикт глотнул из кружки и назидательно изрёк:

— У пехотинцев на дирижабле, есть обычай, писать дополнительные куплеты к своим любимым песням во время дежурства. Только лучшие…

— Имеешь ввиду, самые непристойные, — вмешалась Гвен.

Бенедикт склонил голову в подтверждения.

— Только лучшие сохранились, но даже так после нескольких веков воздухоплавания…

Гвен изогнула бровь.