Лебёдка аэронавта

Криди долго смотрел на Гримма. Затем серьезно кивнул.

— Я буду.

— Вот и хорошо.

— Вы почти не спали, сэр, — сказал Криди. — Я отстою следующую вахту. Отдохните.

— Хорошо, — согласился Гримм и снова поднял плащ. — Я буду в своей каюте, если понадоблюсь.

Он кивнул Байрону, пытаясь не обращать внимания на всепроникающую боль, которая распространялась из поврежденной руки в каждую клетку его тела, ввалился в свою каюту, повесил плащ и рухнул на койку не утруждая себя раздеванием. Он заснул до того, как слабый запах духов Каллиопы, который все еще держался на покрывале, мог вернуть воспоминания, несчастные или напротив.

* * *

Резкий стук в дверь внезапно вырвал Гримма из первого здорового сна за несколько дней, практически сразу. Ему удалось сесть и стереть с подбородка совсем-неподобающую-капитану струйку слюны, прежде чем дверь открылась и Криди просунул голову с извиняющимся выражением.

— Сэр?

Гримм подавил стон. Капитанам не полагалось быть подверженным такой слабости смертных как сон.

— Да, старпом?

— Несколько людей вернулись пораньше с увольнительных, сэр. Говорят, какая-то ситуация с вашими пассажирами, сэр. Беда. Были убиты и ранены люди.

Гримм сразу поднялся с кровати, не обращая внимания на протесты усталого тела. По крайней мере, он все еще был одет.

— Пусть Кеттл и четыре вооруженных человека будут готовы уйти со мной, плюс матросы, доставившие донесение. Доктор Баген с сумкой сопровождает нас. Мы немедленно уходим, получим информацию по пути к группе мастера Феруса.

— Да, сэр, — энергично кивнул Крейди и ретировался из каюты Гримма, выкрикивая приказы на ходу.

Гримм ненадолго достал свою раненую руку из перевязи, чтобы пристойно одеть плащ, затем пристегнул меч на пояс и снова накинул повязку. Проклятая штука причиняла неудобства. В тот момент, когда его рука заработает, он вышвырнет чертову повязку со Шпиля.

Вероятней всего это произойдет быстрее, чем он сможет поспать хотя бы несколько часов подряд.

Он проверил, что меч плавно выходит из ножен, крепко втолкнул его, нахлобучил шляпу на голову и, не откладывая более, вышел из каюты.

* * *

Палубный матрос по имени Харрисон вел их к «Черной Лошади», гостинице с баром. Даже в столь поздний час, далеко за полночь, вокруг собралась небольшая толпа.

— Не знаю, что именно произошло, сэр, — сказал Харрисон. — Но внутри словно адские души кричали и было что-то похожее на дым от огня.

Еще один член экипажа по имени Беннетт увидел, как они подошли и поспешил к ним, быстро отдавая честь Гримму.

— Сэр. Наблюдал здесь, как только Гарри и остальные ушли, сэр.

— И?

— Никто не входил и не выходил. Двери не открываются, сэр. Но наши пассажиры внутри. Когда я пил там, тот пожилой господин запевал куплеты про фермера-шутника. — Он кивнул в сторону пары охранников в форме возле дверей. Это были молодые люди, в помятой униформе, возможно, наименее ценные в гарнизоне солдаты, раз им доверили лишь позднюю смену. Казалось, они не очень понимали, что делать. — Эти парни, кажется, не в своей тарелке, сэр.

Гримм вздохнул и сказал:

— Абордажный топор, мистер Кеттл.

Кеттл повернулся к одному из подчинённых и поймал утяжеленный абордажный топор, который ему бросили. Это был топор и кувалда, одновременно, предназначенный для разрушения дверей или переборок вражеского корабля, но не для настоящего боя. Гримм рассудил, что он справится и с дверью гостиницы.

— За мной, — приказал Гримм и направился к молодым гвардейцам, Кеттл шел следом.

Они обернулись к нему с недоумением и гневом на лицах.

— Эй, вы, — сказал один из них. — Что еще что такое?

Гримм неотрывно смотрел на молодого человека. В минуты смущения молодые солдаты часто успокаивались рядом с властными личностями, которые знали что делать.

Спина гвардейца слегка выпрямилась и он кивнул.

— Капитан, — тут же поправился он, по крайней мере, с намеком на уважение.

Гримм кивнул в ответ.

— Гвардеец, Мои друзья внутри этого здания. Я смотрю, что двери до сих пор не открыты.

— Они быстро склеились, — сказал второй гвардеец. — Внутри кричат люди, и это поистинне дьявольское мучение слышать их.

— У меня тут топор, — сказал Гримм. — Возможно, вы захотите его использовать.

Гвардейцы переглянулись. Тогда как служба в Гвардии Шпилеарха быть популярна среди отпрысков Великих Домов Альбиона на символический год или два, большинство из постоянных членов были обычными мужчинами и женщинами с разным происхождением и их уверенности в экстремальной ситуации была традиционно низкой.

— Проклятые деревянные двери дорогие, — пробормотал второй гвардеец. — Они стоят месячного жалования.

— Запишите их на счет капитана Гримма, дирижабль «Хищник», — сказал Гримм. — Кеттл.

— Так точно, сэр, — сказал Кеттл. Он четко отсалютовал и уверенно направился к двери.

— Ему можно это сделать? — спросил первый гвардеец второго.

— Гм, — пробурчал второй.