Лечебное дело zyablikova

Выпив, Миша добрел. Вообще, он был стройный, прекрасно сложенный блондин слегка за 30, с выразительными коровьими глазами, обрамлёнными длиннейшими ресницами. Психологически же он застрял maximum на 15 – 17 годах. Суть претензий Районного рабиолога была ясной и абсолютно детской – посылая к нему больных, я отрываю его от оперативной работы, ибо у него в палатах много сложных больных, что я, сам не могу назначить эту грёбанную вакцину, ведь бешенство является особо опасной инфекцией, и когда бы "этот мудак" не пришёл, прививать-то всё равно нужно, и вуля я тут хыёбываюсь, и прочая, прочая, прочая. – Видишь ли, Миша, – отвечал я, наливая снова. – По Приказу № 297 предусмотрен очень жёсткий график прививок, и перенос даты не предусматривается, и даже запрещается. Приказ издан Минздравом Республики, стало быть, имеет абсолютную юридическую силу на всей территории РФ, во всех лечебно-профилактических учреждениях. Конечно, – поднимал я правый указательный палец вверх, – больной может не явиться вовремя, или вообще не явиться. Но это уже будут его проблемы. Наше дело – снять с себя ответственность. А для этого надо, – поднимал я левый указательный палец вверх, – чтобы Приказ трактовался всеми врачами однозначно, а не так – кто в лес, кто по дрова. Например, ты, как районный рабиолог, должен добиться, чтобы прививочный календарь составлялся раз и навсегда, дежурным врачом при первичном обращении. Вмени им это в обязанность, как всегда было. И пусть остальные врачи уже не имеют права вносить в него изменения, даже если там допущена ошибка в датах. И вся ответственность пусть лежит на этом дежурном враче. И предупредить мудака-больного, чтобы являлся вовремя, иначе никто ему прививки делать не будет. Вот и всё, ничего сложного, – я поднимал два пальца правой руки, Миша кивал, и я наливал ему на два пальца. – Ты вот посмотри на себя… сам сидишь, ни хера не делаешь, не контролируешь, а 40% к зарплате получаешь. Ещё и меня приходишь обвинять. zyablikov в гавне, а вы все в белых фраках. Пора бы понять, что со мной не пройдут эти номера у вас. – Снегирич, ну пойми – реально нет времени, – проникновенно отвечал Михал Михалыч. С каждой выпитой рюмкой его аденоидное лицо становилось всё прекраснее, а "славянский шарм" делался совершенно неотразим. – Операций полно, палат, все ж в отпусках, лето, дежурств вот, 9 в этом месяце. Лучше сам взял бы ночей пять, а то мы там реально задыхаемся. А ты только осложняешь нам работу своими выеbонами… я ж за этим столом сам год отсидел, знаю.

– Миша, существует Приказ № 297. И твоё дело добиться, чтобы он выполнялся, сколько бы там ночей этих египетских у тебя не было – всё равно ведь только бухаешь на них, да трахаешься. И не манди мне про сотни пациентов твоих тут. Я в отделении сам работал, всё успевал и не ныл никому, что работы много. – Снегирич, но ты пойми… – А что тут понимать? – фыркал я. – Не хочешь заниматься рабиологией – напиши заяву, откажись. Что для тебя, 40% деньги, что ли, большие? Я же знаю, сколько ты отката за каждую пластинку LCP получаешь. А если никто больше не захочет, то я, так и быть, сменю тебя на этом трудном посту. Для меня 40% к моим 20 000 RUR в месяц тоже фигня, геморроя больше. Да я день в день столько "левых" имею! – я налил ему и себе, мы чокнулись, выпили. – Но я из принципа в Районные рабиологи пойду, чтоб вас там, козлов, построить и добиться буквального соблюдения Приказа, – и я энергично бил кулаком по столу. – Вот так вас всех – в бараний рог скручу. Мигом яйца поотрываю…

Миша многозначительно ухмылялся и тут же менял тему. – Снегирич… да ладно тебе. "Хеннеси" пьёшь… нам вот такое не носят… Г@ндон ты просто, вот и всё. Сам же знаешь, что ты- сволочь последняя…

– Так, Шарикову я больше не наливаю…

– А как твою медсестру зовут? – Миша оглядывался в сторону перевязочной, куда скрылась длинноногая Татьяна. – Ничего ты себе кадры подбираешь. Трахнул уже? Я бы трахнул, не задумываясь. Слышь, zyablikov, позови её, познакомь… Разговор, кажется, был закончен, бутылка порядком ополовинена, в дверь осторожно, но настойчиво ломились больные, Таня выразительно выглядывала из перевязочной, показывая на часы и крутя пальцем у виска, и я деликатно выпроваживал Районного рабиолога под локоток.

Как может видеть читатель, пытаться объясниться с д-ром Дёминым было занятием не только бесполезным, но и вредным, ибо столь великого искушения впасть в запой и послать всё на три буквы, включая Приказ № 297, я ещё никогда не испытывал, как после его деморализующих визитов.