Лэд

В таком положении любой противник Рекса оказался бы беспомощным. Для короткошерстной собаки это означало бы верную смерть. Но природа, наградившая колли толстой шубой, чтобы защитить от холода во время их пастушьей работы среди холодных вересковых пустошей Шотландии, самым плотным сделала мех вокруг шеи.

Рекс начал бой в безумии гнева и не прицелился так точно, как сделал бы это в более уравновешенном состоянии. В яремную вену он не попал, вместо этого в его пасти оказался огромный ком волос — и больше почти ничего. А Лэд принадлежал к той породе, которая обладает самой быстрой реакцией во всем собачьем мире. Еще в падении он инстинктивно бросил корпус в сторону, чтобы хотя бы частично уклониться от прямого столкновения с Рексом, и подобрал под себя лапы.

В рывке, который потребовал напряжения всех его отвыкших от усилий мышц, Лэд сбросил с себя массивного неприятеля и попытался встать на ноги. Чтобы помешать ему, Рекс всем телом бросился на колли, снова целясь в горло. В его челюстях остались две горсти шерсти и лоскут кожи. Лэд был свободен.

Он был свободен — чтобы развернуться и стремглав бежать от неравной схватки. Но его геройское сердце не допускало побега. Он был свободен, чтобы остаться и продолжать сражение в заснеженном лесу, пока более молодой, более крупный и более сильный соперник не убьет его. А этого не мог допустить его почти человеческий ум.

Существовал один-единственный выход — один-единственный компромисс между здравым смыслом и честью. И Лэд выбрал его.

До побега он никогда не опустится. Выжить, продолжая бой в том месте, где он начался, невозможно. Значит, надежда только на то, чтобы бороться с противником, не поворачиваясь к нему спиной, и при этом продвигаться к дому. Если он доберется таким образом до такого места, откуда его увидят или услышат люди в доме, он будет спасен. До дома было целых полмили, а снег доходил ему почти до груди. Тем не менее Лэд мгновенно придумал план и привел его в действие.

Рекс избавился от набившихся в пасть волос и снова бросился на Лэда. Старый пес еще не успел как следует встать на ноги, но стратегию обороны уже продумал. Он развернулся на месте, на дюйм увернувшись от клацнувших челюстей, принял удар левым плечом и в тот же миг вонзил зубы в правую сторону морды Рекса.

Одновременно Лэд попятился на три-четыре ярда, в чем ему посодействовала инерция противника. Дом находился у него за спиной, колли не мог обернуться, чтобы уточнить направление. Тем не менее угол движения он определил безошибочно.

(И действительно, случайный прохожий, который стал свидетелем сражения, и Хозяин, который позднее тщательно изучил следы, сошлись на том, что на протяжении всей битвы Лэд ни разу не свернул с точно выбранного пути. При этом у него не было возможности проверить себя или оглядеться, и это видно по отпечаткам его лап: спиной к врагу он не поворачивался.)

Укус в правую щеку Рекса был хорош, но недостаточно. К тринадцати годам резцы у собак становятся короткими, желтоватые клыки притупляются: да и челюсть уже совсем не так мощна, как прежде. Рекс бился и вился, схваченный Лэдом, но в конце концов вырвался и вновь бросился в атаку. Теперь он хотел запрыгнуть на опущенную голову колли, чтобы достать до того уязвимого пятна на затылке, где острые зубы могут прокусить позвоночник.

Трижды прыгал Рекс, и трижды Лэд вставал на задние лапы, принимая удар крутой мохнатой грудью, успевал куснуть врага и каждый раз между атаками отступал на несколько шагов. Теперь они сошли с тропы и пробирались через глубокий снег. Для разъяренного Рекса снег не представлял серьезной помехи, но очень мешал Лэду, которому приходилось двигаться спиной вперед. Мешал ему и лишний вес, да и дыхание его было уже совсем не то, что раньше.

Под свинцовым небом и бесконечным снегопадом кружилось и клубилось это сражение. Огромные собаки становились на дыбы, сталкивались, кусали, бились о стволы деревьев, теряли равновесие и катились по снегу, вставали опять и возобновляли атаку. И неизменно Лэд умудрялся пятиться к дому, ведя отчаянный «арьергардный бой». Битва оставляла за собой изрытую, но абсолютно прямую полосу заляпанного кровью снега.

Но до чего же медленно оно продвигалось, это воинственное отступление Лэда через глубокие сугробы! И каждый шаг назад сопровождался новой атакой более мощного противника, который напирал на него и рвал ему горло и плечи! Старый пес задыхался; его когда-то неиссякаемые силы кончались. Но он продолжал бороться с неистовой яростью — с яростью умирающего короля, который не отдаст свой трон, пока жив.

В том, что касается мастерства, ума и боевого опыта, Лэд намного превосходил Рекса, но в смертной схватке от них ему было мало пользы. У собак, как и у спортсменов-борцов, наука и стратегия не могут противостоять превосходящим размеру и силе молодости. Снова и снова Лэд находил или создавал возможность для атаки. Снова и снова его слабеющие челюсти делали грамотный захват — а более молодой боец стряхивал их с себя с все большей легкостью.