Лед

– Было бы очень хорошо думать, что у нас есть новый друг на Шпицбергене, который сможет понять наши заботы и присматривать за окружающей обстановкой. Который будет там в случае опасности.

Она умолкла, и они услышали разудалые выкрики проходивших мимо людей, отделенных от них экраном. Шон не знал этого языка.

– Это русские?

– Датчане. Медведь, живущий по соседству, вел себя слишком буйно, чтобы приглашать его в этом году.

Ее чистые голубые глаза были устремлены на него. Шон почувствовал, что она ждет какого-то ответа.

– Хм… На Украине?

– И не только там.

Она не отводила глаз, молча поощряя его говорить.

– Я стараюсь быть в курсе событий, миссис Ларссен, но большинство из нас знает только то, о чем сообщают в новостях, ведь так?

– Мистер Каусон, Филип говорил мне, что вы исследователь и питаете глубокую и давнюю любовь к Арктике.

– Это правда.

Шон испытал огромную признательность к Стоуву за то, что тот сообщил ей об этом, хотя Шон даже не представлял, что Стоув об этом знает.

– Наши нации имеют долгую историю отношений, базирующихся на взаимоуважении и поддержке.

– Теперь вы больше не совершаете набегов. – Попытка Шона оживить беседу шуткой не удалась.

– Это были датчане, – сказала миссис Ларссен и немного помолчала. – Значит, так. Мы доверяем друг другу?

Филип Стоув, министр обороны Великобритании, считал его благородным исследователем. Шон бессознательно добавил этот эпитет.

– Да, доверяем.

– Я тоже так думаю. – Она подалась вперед, и Шон заметил край нижнего белья, показавшийся на мгновение в вырезе жакета. – Мистер Каусон, было бы чудесно, если бы мы могли рассчитывать на вашу дружбу на Шпицбергене. В ответ мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь вам открыть виллу «Мидгард». Филип сказал мне, вы будете устанавливать различные средства, обеспечивающие безопасность ваших гостей. Надеюсь, вы ничего не имеете против того, что мне стало известно об этом; безопасность Шпицбергена – то, чем я занимаюсь.

– Как я могу помочь? Я весь ваш.

Он не был уверен, так ли это на самом деле, но почувствовал, что должен был сказать именно это в такой момент, к тому же он хотел понять, чего от него ожидала миссис Ларссен.

– Мне бы очень хотелось так думать.

И она предложила разместить на вилле спецгруппу частной охраны, которая также сможет в особых ситуациях приходить на помощь соответствующему департаменту губернатора – главным образом в поисково-спасательных операциях, когда потребуется. Вероятность этого крайне мала. Но ей будет приятно знать, что на них можно рассчитывать. И вилла «Мидгард» тоже получит от этого выгоду – в чем она будет состоять, еще предстояло определить.

Шон немного подумал.

– Миссис Ларссен, я был бы рад помочь, но вилла совсем маленькая. Мы никак вас не усилим.

– Но знания – это сила. – Она улыбнулась. – Наблюдать за вечно изменяющейся обстановкой на Шпицбергене, в этом красивейшем месте…

– Вы имеете в виду шпионить?

– Такое старомодное слово! Но романтичное.

Она встала; встреча, очевидно, подошла к концу. Она наклонила голову, и ему показалось, что она подставила щеку для поцелуя, что он и сделал. Она рассмеялась.

– Очаровательно!

– Простите, я не хотел… Не хотел обидеть вас.

– Я не обиделась, если вы находите меня привлекательной. Спасибо вам большое за визит, мистер Каусон, и еще раз, от лица Королевства Норвегии: добро пожаловать на Шпицберген. Я буду с удовольствием присматривать за виллой «Мидгард».

90 °СЕВ. ШИР., СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС.

6 апреля 1909 года.

Сего дня я водрузил государственный флаг Соединенных Штатов Америки на этом самом месте, которое, по моим расчетам, является Северной Полярной осью земли, и я формально вошел во владение всей этой областью и ее окрестностями от имени президента Соединенных Штатов Америки.

В моей собственности имеется эта запись и флаг Соединенных Штатов.

Северный полюс (1910 г.).

Роберт Э. Пири

3 мая 2007 года: Владимир Путин выступил с речью об атомном ледоколе, подчеркнув важность обеспечения защиты «стратегических, экономических, научных и оборонных интересов» России в Арктике.