Лёд для Марса

Хронометр показал нулевую отметку, и они затаили дыхание. Внезапно в марсианском небе появились вспышки молний. Их вызвала сфера льда, нанёсшая метеоритный удар. Но она не зарылась в почву. Вместо этого огромные столбы голубого цвета взметнулись в воздух на многие мили и осели обратно в виде пара и брызг.

— Как вы и предсказывали, Бэрд, — сказал Драммонд, чувствуя, что его голос охрип. — Перед приземлением он превратился в воду из-за высокой температуры при прохождении через атмосферу. И мы попали точнёхонько в центр впадины!

Они наблюдали, как серебристые нити прокладывают сеть через засушливую, пыльную впадину, и как более миллиарда кубических футов воды устремились к её поверхности. Вода для измученных жаждой, бесплодных равнин Туле II! Пока что это была всего лишь капля в море, но эта вода будет литься с неба снова и снова. В конце концов, впадина будет заполнена, и Туле II забудет о нехватке воды.

Кит Драммонд, уже готовый от души хлопнуть учёного по спине и прореветь песнь в честь его успеха, придержал и руку, и язык. Старик отвернулся, моргая глазами. Проявив редкое понимание, Драммонд выскользнул из каюты и спустился вниз, чтобы угостить команду выпивкой в честь праздника. Пусть доктор Бэрд отпразднует свой триумф по-своему.

Капитан Кит Драммонд посадил свой буксир в нескольких сотнях футов от берега небольшого озера, которое теперь находилось там, где не было озёр в течение бесчисленных столетий.

В сопровождении учёного он вышел из буксира и вдохнул сухой и тёплый марсианский воздух. Солнечные лучи проникали сквозь вечно безоблачное небо и разрежённую атмосферу. Вокруг лежал бронзовый песок пустыни. Здесь не было растительности, если не считать выносливых кактусов, которые выживали там, где земные кактусы давно бы завяли.

Но вода превратила бы это место в пригодную для жизни землю. Под песком лежала почва, оставшаяся от прошлой эпохи, когда здесь была растительность, а драгоценный водяной пар не улетучился в космос. Теперь пески жадно пили воду. Поверхностная вода испарялась, увлажняя пересохший воздух. Половина вновь образовавшегося озера уже исчезла, и ещё через несколько часов от него не останется и следа.

И так будет повторяться снова и снова. Это было похоже на попытку наполнить бездонный колодец. Но, в конце концов, баланс был бы достигнут. Поступающая в достаточном количестве, на протяжении многих лет вода будет накапливаться. На бескрайних пустынных равнинах Туле II пойдут дожди, наполняющие центральную впадину.

— Через несколько лет Туле II превратится в орошаемый сельскохозяйственный регион! — предсказал доктор Бэрд, и глаза его засияли. — Но я могу представить себе тот день — возможно, мы доживём до него — когда на всём Марсе будут дожди, урожаи и изобилие, а не только полосы, орошаемые каналами. Вопрос лишь в том, чтобы доставлять с Земли всё больше и больше воды!

— Зависит от того, сколько марсиане смогут заплатить, — проворчал Драммонд. — У них есть только радий, чтобы стимулировать оживлённую торговлю водой, и, знаете ли, он может закончиться.

— Доллары и центы! — вздохнул учёный. — Это всё, к чему вы, похоже, способны свести всё это!

Они подняли головы, когда в воздухе раздался низкий барабанный бой.

Три небольших ракетоплана земного производства с широкими крыльями, приспособленными для полёта в разряжённой марсианской атмосфере, приземлились один за другим. Неподалёку от них с оглушительным рёвом сел корабль побольше, космическая яхта. К ним, требуя интервью, подбежали два репортёра и оператор кинохроники. Они прилетели из Канал-Сити. Прошло всего шесть часов после падения ледяной массы, но новость о достижении землян уже облетела всю планету.

— Привет, ребята, — добродушно поприветствовал репортёров Драммонд. — Вот кое-что, о чём вы можете написать на первой полосе. Я могу доставлять воду с Земли на Марс менее чем по центу за галлон, и в больших количествах!

Доктор Бэрд выглядел так, словно хотел что-то сказать, но промолчал.

— Расскажите нам какие-нибудь подробности, — попросили журналисты.

Драммонд задумался, как много можно рассказать.

— Я использовал мощный притягивающий луч и…

— Капитан Драммонд! Доктор Бэрд!

Прервавший его голос принадлежал коренастому мужчине с тяжёлой челюстью, в котором сразу можно было узнать Адольфа Стоуна, крупнейшего магната межпланетной торговли. Его корабли и торговые посты располагались по всей Солнечной системе. В частности, он владел монополией на венерианскую торговлю зерном, которую не могла нарушить слабая воля Межмировой Торговой Комиссии. Или не хотела. Поговаривали, что он тайно контролировал МТК.

Глаза Драммонда сузились, сначала от гнева, затем от более приятного чувства. Адольф Стоун был последним финансистом, к которому они обратились за поддержкой. Он оказался самым несдержанным магнатом, к которому они обращались, оскорбительным в своём презрении к их «дикому и безрассудному» плану наполнения высохших от времени колодцев Марса.