Лед и пепел

Около десяти дней назад, когда они шли в составе большого каравана РQ‑17, охраняемого боевым конвоем, к берегам Советского Союза, их атаковали немецкие подводные лодки. С флагманского корабля конвоя была дана команда всем судам, а их было тридцать пять, рассредоточиться и следовать самостоятельно в русские порты. Пользуясь плохой видимостью, «Уинстон Сэилем» ушел на восток. Через сутки, когда туман рассеялся, команда увидела, что в море они одни. Положение сложное: радиопередатчиком пользоваться было запрещено, так как его могли засечь пеленгаторы противника. Чтобы обойти опасную зону, решили идти не к месту назначения, где их по пути могли перехватить вражеские подводные лодки, а на северо–восток, в глубь Арктики, там отсидеться в надежде на то, что конвойные военные корабли постараются собрать караван. Но конвой не объявлялся.

На четвертые сутки с «Уинстона Сэилема» увидели незнакомые берега Ориентировка была потеряна, небо все эти дни закрыто сплошной облачностью, что и спасло судно от потопления вражеской авиацией. Когда подходили к земле, радисты поймали сигналы бедствия. Их подавало английское судно «Олопанс», шедшее также в караване РQ 17 «Олопанс» сообщал, что он торпедирован и тонет. А тут недалеко от «Уинстона Сэилема» был обнаружен перископ подводной лодки, вахтенный офицер поднял тревогу.

— Это было так неожиданно и трагично, — говорил капитан, — что я, ради спасения команды, принял решение — выброситься на мель — это лучше, чем взлететь на воздух с шестью тысячами тонн боеприпасов, находящихся в трюмах нашего корабля. К тому же, — не скрывая возмущения, добавил мистер Ловгрэн, — конвой нас бросил на растерзание врагу! Что нам оставалось делать? Капитан резко отвернулся, ему не хотелось показывать свою слабость Он вынул из кармана кителя фотокарточку. Молодая женщина улыбалась белозубо, прижимая к себе двух малышей.

— И за каким дьяволом связался я с этой идиотской компанией, — вырвалось у капитана со злостью и отчаяньем. — У меня жена, дети, пятьдесят тысяч долларов годового дохода от фрахта в Либерии, а я прельстился военной премией за доставку груза в этот ад! — Он сокрушенно развел руками, глянул еще раз на карточку и спрятал ее в карман.

— Но у вас на борту такое мощное вооружение! Как же так получилось, что одна подводная лодка заставила вас выброситься на отмель? — спросил капитана Мазурук.

Мистер Ловгрэн с недоумением поднял на него глаза

— Мой дом — моя крепость, но до нее целый океан, а вы деретесь на своей земле. Я плыл для бизнеса, а здесь для этого плохой климат!

— Хорошо, пусть ваш дом, ваша крепость далеко, но вы моряк и взялись доставить груз в точно указанный порт. И получается, что вы не выполнили вашего долга, — сказал ему Мазурук.

— Да! Не выполнил! Но меня бросил конвой, и я спасаю жизнь вверенных мне людей. Это тоже мой долг! — заносчиво выкрикнул он.

— А не находите ли вы, что теперь вы подвергли их еще большим опасностям? Ведь если вас обнаружит в таком положении подводная лодка или вражеский самолет, вас уничтожат на месте!

— Но я выбросил международный сигнал: «Терплю бедствие». Нас не тронут, а орудия, чтобы они не достались врагу, нами выведены из строя! Все замки утоплены!

Штурман Николай Жуков от возмущения даже присвистнул.

Больше говорить было не о чем.

Я холодно спросил, чем экипаж «каталины» может быть полезен?

— Доставьте нас на материк. В Архангельске наши представители. Мы вам хорошо заплатим, — обратился капитан.

— А судно, груз — бросить?! Нет, уважаемый джентльмен, у нас так не бывает. Предлагаю другое, бизнес, но наш, советский! — усмехнулся Мазурук.

Переводчик перевел его слова, капитан Ловгрэн просветлел

— Бизнес есть бизнес, — оживился он. — Для всех наций он один. Говорите!

— Корабль надо снять с мели, поднять пары и следовать в порт назначения! — велел перевести Мазурук.

— Берите судно и делайте с ним, что хотите! А я предпочитаю наблюдать с берега! — ответил капитан и отошел в сторону.

Это никуда не годилось: корабль, совершенно новый и целехонький, нагруженный танками, самолетами, боеприпасами и продовольствием, которые так ждали на фронте, не мог быть брошен.

Решили собрать команду и уговорить ее снять корабль своими силами с мели и направиться к месту назначения. Через переводчика Мазурук рассказал экипажу «Уинстона Сэилема» о чрезвычайной необходимости для нашей страны этого груза, о том, как наши моряки смело сражаются с более крупными силами противника, о том, как благодарны советские люди английскому и американскому народам за их помощь оружием, о страшной угрозе фашизма всему прогрессивному миру. А также разъяснил, что каждая минута пребывания судна на мели грозит непоправимой катастрофой для всей команды, потому как стоящее судно легче найти немецкой подводной лодке.

Обращение советских летчиков разделило экипаж судна на две части. Меньшая — во главе с капитаном и тремя офицерами заявила, что в Англии и Америке достаточно судов и потому нужно позаботиться только о спасении людей.