Лед и тлеющий огонь (СИ)

— Это мысль, — сказал он, глядя на подругу, которая принялась мерить комнату широкими шагами. — Можно проверить там…

Фандрал неуверенно пожал плечами.

— Я не думаю, что Локи, каким бы монстром он ни был, решился бы на то, чтобы запрятать отца в подземелье…

— Во-первых, Один ему не отец, Локи сам не раз напоминал об этом Тору, — глаза Сиф оживленно мерцали в темноте комнаты таинственным огнем. — А вообще-то, если бы ты, Фандрал, попытался захватить власть, куда бы ты спрятал своего врага?

Фандрал поежился. Было видно, что беседа ему не по душе.

— Это еще ни о чем не говорит, — возразил он снова, но его голос уже не был таким уверенным, как раньше — решимость Сиф поколебала его сомнения.

— Все равно проверить надо, — поддержал подругу Огун. — И чем раньше, тем лучше. Мы и так потеряли много времени на поиски…

— Сегодня! — понизив голос, решила Сиф. — Наденьте свои плащи, и ночью, после комендантского часа, собираемся у заднего входа во дворец. Идем разными дорогами, чтобы при слежке запутать следы. Я пойду через лес, Фандрал через город, Огун — окружной дорогой…

— Вы безумцы, — со стоном выдохнул Фандрал, глядя на друзей. — Но, если это поможет нам в борьбе против Локи, я согласен!

— И не забывайте об осторожности, — напомнил Огун. — Теперь даже у стен есть уши.

Словно в подтверждение его слов за окном где-то вдали тоскливо крикнула какая-то птица, и все невольно вздрогнули от этого пронзительного звука.

С тех пор, как к власти пришел Локи, некогда солнечный и процветающий Асгард стал чужим и опасным. С тех пор, как к власти пришел Локи, Асгард перестал быть домом для асгардцев и стал прибежищем теней.

Миром призраков.

Миром, который не прощает перемен.

Впервые за все время, прошедшее с той страшной ночи, когда умерла Сигюн, Локи решился войти в свою прежнюю комнату.

Здесь ничего не изменилось: на окнах видели все те же уродские шторы, все те же подушки были разбросаны по кровати, и книга, казалось, была раскрыта на той же странице. В его комнате осталось все по-прежнему — как в тот час, когда Локи переступил ее порог в последний раз.

Трикстер скинул с себя плащ и кинул его куда-то в угол. Он прошел к окну и одним быстрым движением сдернул с него шторы. В воздух тут же взвился столп пыли.

Его не ждали.

Осознание этого больно укололо куда-то под ребро. Чувствовать, что некогда твой дом уже не твой дом — это одно. Увериться в правоте своего чувства — совсем другое.

С размаха Локи опустился на кровать и закрыл лицо ладонями. Он в Асгарде. Он царь.

Цель достигнута.

Но почему же в груди нет чувства удовлетворения? Куда делся тот трепет, который возникал каждый раз, когда он мечтал о том, как станет править?

Все изменилось.

Все стало намного сложнее.

Он запутался.

В детстве все было по-другому. В детстве рядом с ним всегда была мама. Шелест книжных страниц. Забавы и шалости, которые они вместе с Тором устраивали и от которых в унисон стонали слуги. В детстве был запах шоколадного печенья, которое они с братом ели еще горячим, спеша и обжигаясь, в детстве был смех и музыка, в детстве был страх перед непознанным и радость от освоения нового заклинания. В детстве у него был брат.

А потом в его жизни что-то пошло не так. У Тора своя компания. Локи один. Длинные вечера в библиотеке, травля, насмешки и злость. Мамины руки все такие же теплые.

Потом и Фригги не стало.

Лед. Холод прошлого. Снега и бесконечные пустыни заброшенного мира.

Йотунхейм.

И смерть. Смерть, красной нитью прошедшая через всю его жизнь. Хела. Предательство. Танос. Предательство. Он просто хотел выжить. Любым способом. Обман. Коварство. Ложь.

Все это — его сущность.

Череда обмана. И в любой момент он может оступиться и упасть. Заиграться. Не заметить опасности.

Но и отступать уже поздно.

…Голос матери звучал из прошлого как будто наяву:

«До начала не было ничего. Лишь туманный мир, да мир пылающий. Два мира — полные противоположности друг друга — разные, но не существующие один без другого, как нет дня без ночи. Нифльхейм — ледяной мир. Холодный и мрачный, окутанный туманом, таинственный, хранивший в себе множество тайн. Муспелльхейм — пылающий мир. Мир, в котором горело вечное пламя, озаряя все вокруг багровым светом. И жизнь появилась лишь после того, как воссоединились эти стихии. Огонь растопил лед, и это положило начало всему. И появились Боги. И создали они девять миров…»

Совсем неважно, для чего нужны эти девять миров. Важно другое — вражда, разгоревшаяся между ним и Тором много лет назад, погубит эти миры. Потому что огонь и лед друг без друга существовать не могут, как не могут один уничтожить другой. Потому что они с Тором и есть те самые Лед и Огонь.

Лед и тлеющий огонь.

Словно подкинутый вверх какой-то внезапной мыслью, Локи рывком поднялся с кровати и подошел к раскрытой на столе книге. Вяло, словно в оцепенении, он перелистал ее страницы. Прошлое возвращалось к нему медленно, но неотступно, как возрождается в памяти почти забытый ночной кошмар. Зеленые глаза подернулись поволокой.